Мы привыкли к тому, что дальние земли открывают европейцы. Можно даже представить себе славную картину: сидят американские индейцы, а то и мудрые китайские или индийские мыслители на берегу моря и до боли в глазах всматриваются в даль – не появятся ли паруса каравелл Васко да Гамы, который плывет, чтобы открыть Китай или хотя бы городок Калькутту.

Прибудут европейцы – португальцы, испанцы или голландцы, перебьют из мушкетов депутацию, которая хотела преподнести им венки, сожгут на костре перуанского короля или вождя маори, и начнется цивилизация.

Конечно, трудно оспорить достижения Магеллана или Эрика Рыжего.

Они открыли страны и народы, которые Португалию открыть не могли – не было у них подходящих кораблей. Но как только мы отправляемся на восток и попадаем в Индийский океан, положение меняется.

Васко да Гама и его соратники появились в тех краях в конце XV века. И вскоре разрушили всю систему торговли в том районе Земли, потому что они не умели культурно торговать, не знали правил общения народов и государств, были лишены стыда и совести. Вели их две цели: нажива и католическая вера. Правда, вторая цель при необходимости уступала место первой.

Европейцы на Востоке были подобны малолетним хулиганам, которые ведут себя так нагло, что взрослые, разумные люди отступают перед их нахальным натиском. Одна была возможность сопротивляться – объединиться и выгнать пришельцев. Но не объединились… У каждого были свои интересы и свои страхи. Порой вражда с соседом была важнее, чем сопротивление португальцам, которые приплыли и, можно надеяться, уплывут обратно. Ложная надежда…

Конечно, была держава, способная изгнать грабителей, – Китай. Но Китай избрал недальновидную политику закрытых дверей. Интересы придворных клик оказались выше интересов государства.

А ведь за полвека до этого все было иначе… И Китаю не хватило одного шажка, чтобы вся история Земли пошла иным путем…

Адмирал Чен Хэ происходил из арабско-монгольской семьи. Еще монгольские ханы, которые правили в Китае, селили близ границ воинов из чужих для тех мест народов. Вот и попали в Южный Китай арабские всадники. В 1381 году в те края заявились чиновники из столицы Нанкина и силой увезли нескольких мальчиков. Мальчик Ма Хо, который и станет адмиралом Чен Хэ, попал в услужение одному из принцев, и тот отдал его в армию. Вместе с принцем мальчик провел несколько лет в походах и уже был молодым офицером, когда принц сверг императора и захватил престол. Принц стал императором Юн Ло. А его юный друг получил новое имя Чен Хэ и высокий пост в столице. Летописи утверждают, что Чен Хэ был высокого роста, стройный, уверенный в себе офицер и у него был звонкий, громкий голос.

Когда же новый император стал планировать морскую экспедицию, Чен Хэ показался ему подходящим лидером для нее.

Почему вдруг китайский император решил построить и послать в плавание военный флот, если никто раньше об этом и не помышлял? Хубилай-хан пытался завоевать Японию, но его флот разогнал и погубил священный ветер – «камикадзе».

Официально император объявил, что хочет отыскать прибрежные острова и узнать, не скрылся ли там свергнутый с престола император. На самом деле никто Юн Ло не поверил. Не надо было посылать флот ради такой цели.

Зато были другие важные резоны. Первый – Тамерлан. Его армии воевали на западных окраинах Китайской империи и грозили не столько вторгнуться в Китай, сколько перекрыть древний шелковый путь. Караваны с шелком из Китая уже не могли проходить на Запад, а это существенно ударяло по императорским доходам. Надо было восстановить морской торговый путь, заброшенный за последние столетия.

К тому же у берегов Китая бесчинствовали японские пираты, которые стали столь многочисленными и наглыми, что буквально блокировали морскую торговлю. Наконец, что тоже было немаловажно, надвигалась коронация императора. Значение повелителя в глазах китайцев зависело от того, сколько посольств прибудет на торжества, какие дары пришлют из других стран. Но ведь другие страны и не подозревают о надвигающейся коронации. Надо бы им напомнить.

Под влиянием всех этих причин император Юн Ло повелел адмиралу Чен Хэ построить морской флот, с которым и отправиться в открытое море, навести там порядок, а затем достичь известных и неизвестных государств за морем, чтобы известить их властителей о том, что император Поднебесной империи готов увидеть их посольства, подписать договоры о дружбе и принять желающих под свое высокое покровительство.

Узурпаторы всегда более законных правителей беспокоятся, почитает ли их человечество.

Денег не жалели.

По всему побережью хватали корабелов и свозили в столицу.

На верфях Нанкина строили не только большие корабли для экспедиции Чен Хэ, но и сотни малых джонок. Летописцы уверяют, что за два года на воду было спущено несколько сот кораблей разного размера и назначения. А что касается Чен Хэ, то для его эскадры строили особые корабли, гиганты, превышающие по размеру крупнейшие галионы и карраки португальцев и испанцев. Они именовались «кораблями сокровищ». Самый большой, флагманский, корабль был более ста метров в длину и полсотни метров в ширину. У него было девять мачт с подвижными парусами. На четырех палубах флагмана размещались каюты и кубрики, причем корабль был поделен водонепроницаемыми переборками, так что пробоины ему не грозили.

Две нижние палубы предназначались для продовольствия. Там хранились не только крупы и мука, но и маринованные овощи в больших чанах и запасы лука и чеснока, дабы не заболеть цингой – проклятием европейских путешественников. Странные, на наш взгляд, названия кораблей для китайцев звучали возвышенно. Адмиральский корабль именовался «Звездным плотом», другие «корабли сокровищ» назывались «Чистой гармонией», «Мирным переходом» и так далее. Корабли поменьше различались номерами. В 1962 году в дельте реки Янцзы со дна подняли рулевое бревно старинной джонки, к которому когда-то крепилась лопасть руля. Бревно достигало двенадцати метров в длину и в диаметре составляло сорок сантиметров. Можно вычислить, что сама лопасть была семиметровой высоты. Чтобы управлять таким веслом, требовалась специальная команда рулевых.

Китайская джонка

Помимо шестидесяти двух «кораблей сокровищ» или, скажем, линейных кораблей, в эскадру входили грузовые транспорты. Причем они были специализированными. Одни предназначались для перевозки лошадей, другие – зерна, третьи были танкерами для воды. Колумб мог бы позавидовать китайским морякам, так как на каждом корабле находился доктор, а на больших кораблях – бригады докторов и аптеки. Снабженцы составляли меню – было известно, сколько рыбы, овощей, мяса и даже свежих фруктов положено съедать матросу.

Самыми маленькими в эскадре были военные джонки – юркие, быстрые, вооруженные пушками и абордажными крючьями. На них плыли морские пехотинцы – солдаты, приученные к абордажу. Эти корабли должны были не только защищать гигантов от пиратов или враждебных кораблей в пути, но и уничтожать пиратские базы, если удастся их отыскать.

Всего в эскадре Чен Хэ было триста судов разного размера и назначения, на борту которых находилось двадцать восемь тысяч человек.

Можно представить себе подобный флот идущим в бой, но допустить, что намерения этой армады были вполне мирными, невероятно.

И самое интересное, что вы можете прочесть пятьсот книг о подвиге Колумба, но весьма нелегко отыскать в библиотеке книгу о китайском адмирале, который опередил Колумба на сто лет.

Тем более что нигде, кроме скупых китайских источников, вы не найдете специальностей лиц, которые плыли в эскадре пассажирами. А были среди них астрономы, картографы, географы, составители словарей, писцы, врачи разного рода, ботаники, зоологи и конечно же, раз разговор идет о Средневековье, астрологи, алхимики, гадатели и прочие нужные в таком важном предприятии люди.

А в трюмах больших кораблей покоились дары для тех стран, куда судьба занесет флот. Там лежали золотые и серебряные украшения, бирюзовые ожерелья, нефритовые вазы, шелковые ткани с изысканными узорами, фарфоровые сервизы и множество иных произведений китайских мастеров.

Летом 1405 года флот вышел из устья реки недалеко от Нанкина и взял курс на юг, в места, хорошо известные китайцам. Первая остановка флота случилась к северу от Вьетнама, затем корабли побывали во вьетнамских портах.

Каждый день астрономы определяли курс и местоположение флота и наносили его на карты. Географы и ботаники на небольших судах высаживались на берега. Все, достойное внимания, зарисовывалось.

Как жаль, что ни один из этих замечательных альбомов не сохранился! Но об этом разговор особый.

Из Вьетнама флот пошел дальше на юг, постепенно сдвигаясь к западу, в сторону Малаккского пролива.

Эти места издавна слыли самыми пиратскими. Там и сегодня пираты нападают на торговые суда.

Жители соседних государств умоляли адмирала помочь им, потому что справиться с пиратским флотом было немыслимо. Ни одно государство Юго-Восточной Азии не имело флота, который мог бы соперничать с пиратами. Главу пиратского царства звали Чень Цу. Он называл себя царем Палембанга.

Наглый пират был настолько убежден в своей непобедимости, что собрал все свои корабли и ночью в узком месте пролива накинулся на китайский флот. Чен Хэ предусмотрел возможность такого нападения. Его «миноносцы» буквально размолотили пиратские корабли и уничтожили весь флот противника. Чень Цу пытался бежать, но его поймали и посадили в трюм. И таким образом он объехал в трюме почти весь Индийский океан. В Нанкине пиратского царя казнили.

Уничтожение пиратства в Малаккском проливе оказалось куда более важным для китайского адмирала, чем любая демонстрация силы. Отныне на много лет плавание проливами стало безопасным. А владетели местных княжеств, как малайских, так и островных – яванских и суматранских, поспешили нанести визиты китайскому адмиралу, приняли дары китайского императора и отплатили ему своими дарами, обещав притом прибыть на коронацию. Коллекция будущих друзей Китая росла непрерывно.

В течение двух лет флот Чен Хэ медленно продвигался от порта к порту. Своим ремонтным центром и пунктом снабжения мудрый адмирал выбрал важный порт Малакку. Там он высадил торговцев и сгрузил товары для обмена. За два года, пока корабли обходили острова нынешней Индонезии, а затем двинулись к Бирме и, возможно, побывали на Цейлоне (Шри-Ланке) и в Южной Индии, склады в Малакке наполнялись торговой добычей. Там были благовония, драгоценные камни, тропические фрукты, орехи. Попутно собирали зоопарк для императора. В трюмах везли слонов, носорогов, тигров, орангутанов и даже драконов с острова Комодо.

Разумеется, свергнутого императора на островах не нашли, да, судя по всему, его там и не было. Поэтому, когда в 1407 году Чен Хэ вернулся в Нанкин, никто и не вздумал его упрекать, а щедро наградили. Юн Ло было понятно, что Юго-Восточная Азия готова завязать отношения с Китаем, а многие небольшие страны даже согласны формально признать китайский суверенитет.

Пока ученые разбирали коллекции, привезенные из путешествия, Чен Хэ уговорил императора основать школу переводчиков, куда отдавали способных мальчиков. Они учили там нужные в будущих путешествиях языки. Еще во время путешествия Чен Хэ, задумав этот университет, нанимал в дальних странах ученых, учителей для будущих переводчиков.

Внимание адмирала к языкам можно объяснить и тем, что сам он знал с детства монгольский и арабский языки. Третьим его языком был китайский. Известно, что в школе переводчиков были составлены арабский, малайский, персидский, санскритский и сингальский словари. Они использовались в Китае в течение столетий.

Император был в восторге.

Но и в нетерпении.

Он чувствовал себя как старуха из сказки о золотой рыбке. А может быть, сознавал себя коллекционером, который догадался, что у соседа в альбоме хранятся редчайшие марки!

Императору мало было будущих гостей из Вьетнама или с Явы.

Он желал увидеть в своей столице индийских магараджей или хотя бы их великолепных послов.

Император так спешил, что не дал морякам толком отдохнуть. Через два месяца после возвращения из путешествия флот из 249 кораблей вновь вышел в море. На этот раз он должен был идти дальше, за Малакку, и пересечь Бенгальский залив.

Адмиралу было приказано открыть Индию.

В отличие от Европы в Китае имели достаточно четкое представление о пути на Запад вдоль индийских берегов. Это был путь, пройденный тысячи раз, в основном арабскими кораблями, которые добирались до Кореи. Считается, что в Средние века в Корее даже существовало поселение арабских торговцев, но одно дело торговец, другое – великий флот великой страны.

Флот надолго задержался в Каликуте, нынешней Калькутте. Это был кипящий жизнью порт, в котором встречались купцы со всего Востока.

В Каликуте Чен Хэ задержался надолго, в частности, потому, что он посылал группы ученых и торговцев во внутренние районы Индии. Это стало обычной для него практикой. В то время как основной флот стоял на якорях в большом порту, группы ученых бороздили окрестности и, как муравьи стаскивают в муравейник палочки и бумажки, доставляли адмиралу сведения о стране.

За полгода стоянки в Индии была создана целая энциклопедия.

До наших дней дошла каменная стела, которую китайцы установили под Каликутом. В надписи они выражают удивление тем, что люди в Индии живут так далеко от божественного Китая, а тем не менее счастливы!

Путешествие обещало быть недолгим. Прошел всего год, а корабли уже повернули к дому. Главная цель адмирала была выполнена – он изучил Индию. Главная цель императора тоже была достигнута – несколько индийских магараджей и царей обещали прислать депутации на коронацию китайского властителя. Они же и другие владетели отправили в Китай различные дары, а Чен Хэ от имени Юн Ло вручил им встречные дары. И по обычаю, они должны были превышать подарки индийцев. Иначе как догадаешься, что китайский император всех богаче и главнее?

Но попасть домой сразу не удалось. Когда эскадра остановилась у Явы, там шла гражданская война. Союзник Китая бился за свой престол с узурпатором. Чен Хэ был обязан в эту войну вмешаться. Иначе какой он друг яванскому королю?!

Но война была сухопутной, в ней участвовали большие армии, и флот Чен Хэ хоть и пригодился, но несколько месяцев победить узурпатора не удавалось. Лишь через полгода войны он был побежден, взят в плен, а затем привезен в Нанкин.

Следующее путешествие было несколько иным, чем два первых.

Император с Чен Хэ придумали новую систему плавания. Третья экспедиция была невелика, она вдвое уступала первым двум по количеству кораблей. В Южном Вьетнаме флот разделился. Каждый помощник адмирала получил несколько «кораблей сокровищ» с охраной и направился в свою страну. За несколько месяцев капитаны посетили Таиланд, Камбоджу, Малакку, острова Сунду, Никобарские острова и Шри-Ланку.

На Шри-Ланке адмирал, который отправился туда собственной персоной, устроил большую выставку китайских товаров – драгоценностей, шелковых тканей, фарфора и множества других замечательных вещей.

Удивительная находка случилась на Шри-Ланке в 1911 году при строительстве дороги. Из земли достали каменную плиту с надписью на трех языках – китайском, персидском и тамильском. На плите стояла дата – 14 февраля 1411 года. В надписи перечислялись дары от многонационального флота храму, который был воздвигнут адмиралом Чен Хэ. Причем китайцы возносили хвалу Будде, персы – Аллаху, а тамилы – Вишну. Храму были подарены тысяча золотых монет, пять тысяч серебряных и другие ценности.

Люди адмирала не вмешивались в жизнь местных династий, не устанавливали своей власти, не создавали гарнизонов. Они обменивались дарами и торговали, но жестко требовали верности. Хотя бы на словах.

Во время пребывания флота на Шри-Ланке тамошний царь решил изгнать китайцев и завладеть их товарами. Линейные корабли разбомбили из пушек крепость на берегу, разогнали армию короля, сам он попал в плен и совершил путешествие в Нанкин.

Слава адмирала широко распространилась по всей Южной Азии. Он получил почетный буддийский титул Сан Пао, говорящий о трех достоинствах его носителя.

Отношение Чен Хэ к религии было неудивительным для китайца, но странным для мусульманина или христианина. Будучи сам мусульманином и даже, как утверждают летописи, совершив хадж в Мекку, он уважал иные веры. Он принял буддийское имя, а советником избрал буддийского монаха Шень Ю. На кораблях его флота были представители различных вероисповеданий, включая несториан и индуистов.

Самым выдающимся было четвертое путешествие адмирала, совершенное им в 1413 году.

В нем Чен Хэ привел свой флот к Хадрамауту в Аравии, побывал на Мальдивских островах, изучил берега Персидского залива. Из этого путешествия адмирал привез в Нанкин большую коллекцию экзотических животных для нанкинского зоопарка. Один из больших кораблей был отдан страусам, львам, зебрам и прочим благородным пленникам. Причем за ними ухаживали такие специалисты, что все звери добрались до Китая живыми и здоровыми. Флот привез и десятерых послов от государств Индии и Аравии. Император был растроган такой любовью человечества к его скромной персоне, и в Нанкине устроили специальное шествие послов, чтобы народ мог полюбоваться результатами популярности Юн Ло.

В декабре 1416 года послов специальной эскадрой отправили по домам.

Стоянка флота была в Адене, и оттуда адмирал Чен Хэ отправился в Мекку верхом.

Пока адмирал был в Мекке, один из кораблей направился в Кению и добрался до порта Малинди. Именно оттуда через много лет местный лоцман повел к Индии корабли Васко да Гамы.

В Малинди корабль адмирала попал не ради любопытства. Там следовало принять на борт настоящего жирафа, которого китайский император приказал доставить в Нанкин, полагая, что это небесное существо, приносящее счастье. Император лично вышел к воротам города встретить жирафа. Придворные пали перед жирафом ниц.

А путешествия неутомимого адмирала продолжались. Он провел годы в открытом океане. Плавание 1421 года привело корабли в Сомали и на остров Занзибар. Некоторые английские исследователи полагают, что именно в этом и в следующем плаваниях Чен Хэ достиг южной оконечности Африки и вышел в Атлантический океан. Тогда же он добрался до Египта. Возможно, не он сам, а одна из сухопутных партий экспедиции.

Десятки писцов и переводчиков опрашивали всех интересных для Китая людей в Индии, в Африке, в Аравии. Купцов, мореходов, дипломатов… Сотни отчетов хранились в сундуках кораблей.

Кстати, автор книги «1421» Мензис полагает, что разведчики Чен Хэ добирались и до Руси.

Завтра была Европа!

Открытие ее было делом двух-трех лет. В любом случае логика путешествий адмирала вела его от страны к стране. Ближний Восток был исследован и описан. К Средиземному морю китайские географы вышли.

В начале 20-х годов адмирал решал задачу, как освоить Средиземное море. А может быть, его более привлекало путешествие вокруг Африки? Почему же этого не случилось?

В разгар подготовки к открытию Европы неожиданно умер Юн Ло. Император скончался в самом расцвете сил. Вроде бы он ничем не болел, но у него было слишком много врагов.

Юн Ло умер в августе 1424 года.

И трон занял его злейший враг Хун Си, окруживший себя чиновниками, для которых открытая политика Юн Ло была проклятием, нарушением древних законов. С путешествиями адмирала в Китай хлынул свежий ветер перемен. Да и сам Чен Хэ был для мандаринов фигурой отвратительной. И не араб, и не монгол, и, уж конечно, не китаец! Юн Ло строил многонациональную империю. Хун Си и его окружение старались вернуться к древним временам замкнутости.

В несколько недель все крупные деятели эпохи Юн Ло были изгнаны со своих постов. А ненависть императора к адмиралу была так велика, что он приказал немедленно сжечь все записки, отчеты, доклады экспедиций, уничтожить словари и альбомы с рисунками, а главное – отчеты о других странах. И был сожжен многоэтажный дом, где хранилась библиотека плаваний Чен Хэ. Были уничтожены школа переводчиков и все их документы.

Это была величайшая потеря человечества за всю его историю. В одночасье пропали результаты упорного труда сотен лучших мыслителей Китая за двадцать лет! А еще говорят, что рукописи не горят!

Как торжествовали тупые чинуши и придворные лизоблюды! Китай объявлялся центром мира, но окружающий мир перестал существовать.

Следующим логическим шагом императора был запрет строить морские суда. А существующие он приказал сжечь. Что и было сделано.

Наконец император объявил, что в Китае все есть и отныне иностранные товары под страхом смерти ввозить запрещено.

И Европа не была открыта…

Чен Хэ отправили командиром провинциального гарнизона на окраине империи, причем у него конфисковали все имущество, включая и его библиотеку, по тем временам выдающуюся. Трофеи, привезенные из плаваний, разделили между собой чиновники, а книги уничтожили.

И надо же было так случиться, что за первые три месяца правления Хун Си все его жуткие указы были выполнены – флот потоплен, библиотеки сожжены, университеты и музеи уничтожены…

А на четвертый месяц, когда постаревший, удрученный, отчаявшийся адмирал, дело жизни которого было так отвратительно погублено, вступил в командование гарнизоном, из новой столицы, Пекина, прискакал гонец. Его величество император изволили неожиданно скончаться.

Не мне выяснять, что за мор напал на китайских императоров в 1424 году, но новый император Суань Де, хоть и отменил наиболее дикие из указов предшественника, не спешил возобновлять заморские плавания. И лишь когда выяснилось, что на его коронацию не приехали послы из-за рубежа, а те, кто приехал, интересовались в первую очередь здоровьем адмирала Чен Хэ, император сообразил, что окружающий мир не мыслит отношений с его державой без могучих кораблей мудрого флотоводца.

Император призвал к себе вернувшегося в столицу адмирала и приказал ему восстановить флот.

И адмирал подчинился.

Начинать пришлось с нуля.

И он сотворил чудо.

За восемь месяцев были восстановлены верфи, и на них построили около сотни кораблей, правда не столь могучих и ладных, как старые, но вполне способных выйти в дальний поход.

На этот раз плавание продлилось почти два года. Корабли посетили Индию, Аравию и Северную Африку. Правда, на этот раз адмиралу остро не хватало специалистов, да и собственное здоровье оставляло желать лучшего.

В 1433 году эскадра, как всегда тяжело груженная дарами и плодами торговли, двинулась обратно. Она остановилась в Каликуте, так как адмирал тяжко заболел. Морские походы, а главное – тяжелая ссылка подорвали его здоровье. И есть основания полагать, что, хотя памятника или документов об этом не сохранилось, он умер в Каликуте в возрасте 65 лет.

По крайней мере, известно, что после возвращения флота приемный сын адмирала в течение нескольких лет совершал дома траурные моления.

В 1937 году в Южном Китае нашли каменную плиту с надписью, посвященной богине – покровительнице путешествующих. В надписи, датированной 1431 годом, говорилось: «Мы проплыли более ста тысяч ли бесконечных водных пространств и одолели океанские волны, поднимающиеся до неба. Мы видели дальние варварские берега, утопающие в голубом тумане, тогда как паруса день и ночь влекли нас вдаль, и всем этим мы обязаны защите Богини…»

В надписи перечислялись страны и города, которые посетили моряки. И среди них Шри-Ланка, Каликут, Ормуз, Аден, Могадишо…

После смерти адмирала морских путешествий Китай более не предпринимал. А через десять лет закрылись последние верфи. До сих пор остается загадкой, почему Китай так резко остановился на своем пути. Но причины этому были и политическими, и экономическими. Императорский двор перестал выделять деньги на торговлю с другими странами, и все внимание его было обращено к северо-западным границам. А через сто лет торговлю в море захватили в свои руки португальцы, затем голландцы и англичане, а Китай, добровольно отрезавший себя от внешнего мира, стал отставать от европейских стран.

А оставался ведь всего один шаг…