Существует множество путей, которые ведут от биотехнологий и исследований мозга к возможности создания супернаркотиков. Один из сценариев распространения супернаркотика в будущем предложен Стругацкими в романе «Хищные вещи века»: мощнейший наркотик, вызывающий стопроцентное привыкание с первого раза, оказывается очень просто сделать из радиоприемника и ряда других общедоступных компонентов, которые непосредственно воздействуют на центр удовольствия в мозге. Этот сценарий связан не с распространением некого вещества, а с распространением «знаний массового поражения» – о том, как его сделать.

С одной стороны, мы можем утверждать, что ни один наркотик не привлечет всю популяцию людей, поскольку всегда найдутся люди, которые из принципа от него откажутся. С другой стороны, мы можем обозначить сразу несколько сверхнаркотиков, возможных в будущем, общий смысл действия которых состоит в выключении человека из социальной жизни. И человек, отказавшийся от одного класса наркотиков, может устремиться к другому. Так и в современной реальности кто-то не пьет алкоголь, но зато «сидит» на кофе. Кто-то не смотрит телевизор, но «втыкает» в Интернет.

Опасность сверхнаркотика не только в том, что он определенным образом убивает людей, выключая их из жизни, но и в последствиях его распространения для всего общества. Чем в большей мере популяция будет уходить в наполненную блаженством виртуальную реальность, тем в меньшей степени ее будут волновать глобальные проблемы и долгосрочное планирование. Распространение сверхнаркотика будет движущей силой для черного рынка био– и нанотехнологий, которые затем могут быть использованы для производства оружия.

Самым сильным возможным сверхнаркотиком будет тот, который не просто дает наслаждение, но дает новый смысл жизни, или, во всяком случае, его иллюзию. По мере того как человек научится редактировать свою целевую функцию, он все более и более будет сокращать путь до объекта желания и все больше превращаться в крысу с электродом в центре удовольствия. При этом его переживания будут казаться не просто очень приятными, но и крайне ценными, и будут сопровождаться соответствующей философией (например, называться «нирваной») – и распространение их на других людей будет частью этой новой религии. Людям будет казаться, что смысл их жизни – познать это переживание самим и дать другим пережить его. (Во всяком случае, такие типы сверхнаркотика будут быстрее распространяться и будут более распространены статистически. Можно вспомнить в качестве примера намерение некоторых адептов ЛСД подмешать их любимое вещество в городской водопровод.)

Сверхсильный наркотик может быть подобен заразной болезни, если одни люди буду стремиться заразить других, а те – не против будут заразиться.

Возможны следующие типы супернаркотика:

1) Прямое воздействие на центры удовольствия в мозге. Есть наработки по воздействию с помощью вращающегося магнитного поля (шлем Персингера, шлем Шакти), транскринальной магнитной стимуляции, электрической стимуляции паттернами мозговой активности, аудиостимуляции (бинауральные ритмы), фотостимуляции.

2) Будущее возникновение микророботов позволит осуществлять прямую стимуляцию и считывание информации из мозга.

3) Биоинженерия позволит создать генетически модифицированные растения, которые будут создавать любые заданные препараты и выглядеть при этом, как обычные комнатные цветы или чайные грибы. Более того, распространение этих растений возможно не только физически, но и с помощью информации о коде ДНК по Интернету, с тем чтобы конечный пользователь мог выращивать их на месте с помощью своего «ДНК-принтера».

4) Познания в биологии позволят придумать гораздо более сильнодействующие вещества с заранее заданными свойствами, а также с меньшим числом побочных эффектов, что сделает их привлекательнее.

5) Генетически модифицированные организмы могут встраиваться в человеческое тело, создавать новые нейронные пути в мозге, с тем чтобы вызывать еще большее наслаждение. И при этом уменьшать краткосрочные негативные эффекты для здоровья.

6) Виртуальная реальность неизбежно сделает шаг вперед. Мы сможем записывать свои сны и увеличивать осознание в них, совмещая идеи восточных медитативных практик и технологические возможности для их реализации; виртуальная реальность с помощью мозговых имплантатов сможет создавать гораздо более яркие кинофильмы, чем современное кино и видеоигры. Шлемы для виртуальной реальности станут гораздо совершеннее.

Очевидно, что возможны разные комбинации перечисленных видов абсолютного наркотика, которые только усилят его действие.

Будем называть абсолютным наркотиком некое средство, которое для любого человека привлекательнее обычной реальности и полностью уводит его из нее. При этом абсолютный наркотик можно разделить на быстрый и медленный. Первый дает переживание, ради которого человек готов умереть, второй – некую новую реальность, в которой можно длительное время существовать.

Быстрый наркотик представляет собой глобальную опасность, если в его механизме действия прописан механизм его распространения. Например, если кайф наступает только после того, как этот наркотик передан еще трем людям. В некотором смысле этот механизм действует в преступных бандах наркоторговцев (вроде банды M31 в США), где наркоман вынужден подсаживать своих друзей, чтобы, продавая им наркотик, обеспечивать себя дозой.

Распространение медленного абсолютного наркотика можно представить на следующем примере: если ваш любимый или родственник необратимо ушел в виртуал, то для вас это станет источником страданий, сопоставимых с его смертью, и единственным способом их избежать будет уйти в свой идеальный виртуал, в котором вы сможете достичь общения с его, например, электронной копией.

У каждого человека будет богатый выбор развлечений, значительно превосходящих любую реальность. При этом возникает сложный вопрос: в какой мере человек, полностью и необратимо ушедший в непостижимое наслаждение и довольный этим, должен считаться живым? И если мы безоговорочно осуждаем примитивного «торчка», то как мы должны относиться к человеку, навсегда ушедшему в высокохудожественный мир исторических реконструкций?

Надо отдавать себе отчет, что пагубное действие многих наркотиков далеко не очевидно и может проявляться не сразу. Например, героин и кокаин долгое время, годы, были в открытой продаже, легкодоступным был и ЛСД. Наркотик замыкает психологическую функцию подкрепления (то есть удовольствия), однако с точки зрения эволюционных механизмов получение наслаждения вовсе не является реальной целью организма. Наоборот, существо должно оставаться достаточно неудовлетворенным, чтобы постоянно стремиться к завоеванию новых территорий.

Абсолютный наркотик создает возможность следующей дилеммы: человечество как целое перестает существовать, но каждый отдельный субъект воспринимает произошедшее как личный рай и очень доволен этим. Существа, ушедшие из реальности и наслаждающиеся виртуальным, ничего не возвращая взамен, оказываются бесполезным наростом на системе, от которого она избавится при ближайшем кризисе. Это – один из возможных вариантов, как увлечение абсолютным наркотиком может привести к всеобщему вымиранию. Кроме того, уменьшение интереса к внешней реальности уменьшит внимание к возможным катастрофам и кризисам.

Вероятность возникновения супернаркотика выглядит крайне высокой, поскольку он может быть создан не только за счет успехов в биотехнологиях, но и в нанотехнологиях, в ИИ, а также за счет возможного случайного изобретения, объединяющего уже существующие технологии, или в силу наличия огромного спроса. Вероятно, одновременно будет действовать множество разных супернаркотиков, создавая кумулятивный эффект.

Мы можем ожидать, что эта вероятность будет расти, и будет расти быстрее, чем успехи любой из технологий, взятых в отдельности. Поскольку мы предположили, что биотехнологии дадут мощный результат в виде биопринтера уже через 10–15 лет, то это означает, что мы получим супернаркотик раньше этого времени. Тем более что механизмы для реализации супернаркотика могут быть проще, чем биопринтер. Предотвратить распространение супернаркотика может очень жесткая система всеобщего контроля или глубокий откат в дотехнологическое общество.

Развитие роботизированного производства начнет делать людей бесполезными, и возникнет необходимость их чем-то занять. Супернаркотик будет одним из способов удалить из жизни лишние части системы.

Абсолютный наркотик может вовсе не носить названия «наркотик» и не быть похожим на современные стереотипы. Абсолютный наркотик не будет одним фактором, он будет множеством факторов, работающих объективно на разделение людей, отключение их от реальности и сокращение их жизни и способности к размножению. Абсолютный наркотик может выглядеть как абсолютное благо, и вопрос его вреда может зависеть от точки зрения. В каком-то смысле современная культура развлечений в западных странах с низким уровнем рождаемости уже может быть прообразом такого наркотика.

Однако абсолютный наркотик все же сам по себе не может истребить всех людей, так как всегда найдутся группы, которые отказались от него и продолжили обычную человеческую жизнь, и в конечном счете «естественный отбор» оставит только представителей этих групп. Кроме того, медленный абсолютный наркотик действует на столь длительных временных промежутках, что, скорее всего, его эффект перекроется более быстрыми опасными процессами. Быстрый абсолютный наркотик подобен биологической эпидемии, и ему можно противостоять теми же методами. Например, возможны биологические агенты, которые повреждают способность человека к неограниченному наслаждению (а подобные разработки уже ведутся для лечения наркоманов, например, разрывание определенных нейронных связей), поэтому абсолютный наркотик скорее надо рассматривать как фактор, открывающий окно уязвимости для других факторов уничтожения.