Вот уже полвека ведутся споры о том, кто же из русских красавиц послужил знаменитому скульптору Евгению Викторовичу Вучетичу прототипом фигуры Родины-матери. Сам скульптор на этот вопрос отвечал: «Жена Вера Владимировна, кто же еще?» Евгений Викторович лукавил.

Любимец Сталина

Друзья, близко знавшие его жену, особого сходства монумента с оригиналом не находили. А для лукавства у скульптора были веские причины. Какие только небылицы не плелись вокруг его имени, мол, из дикой ревности он прячет супругу от людских глаз, а сам постоянно изменяет ей с натурщицами. Полнейшая чушь! Он любил только свою жену (правда, третью по счету).

«Доброжелатели», а их было немало, завидовали славе Вучетича, тому, что он любимец Сталина, гений, которому позволялось все.

Завистники шептались о том, что скульптор воевал в армии предателя Власова. На самом же деле он ушел на фронт добровольцем, воевал так, что через год стал комбатом, из 2-й ударной попал в окружение, был контужен и вывезен на самолете в Москву.

Официантка с лебединой шеей

Но вернемся к тому, кто же из натурщиц стал прототипом Родины-матери. Спустя полвека после открытия монумента на Мамаевом кургане стали известны те, кто позировал Вучетичу в 60-е годы XX столетия.

С одной из них, Валентиной Изотовой, мне довелось встретиться в 2003 году (ее не стало четыре года спустя). На фотографии, где ей чуть больше 20, она удивительно похожа на фигуру монумента. Та же лебединая шея, скулы, глаза...

- Работала я тогда, в начале 60-х, официанткой в ресторане «Волгоград», куда приходили обедать скульпторы, трудившиеся над сооружением памятника-ансамбля. И вот однажды подходит ко мне знакомый, молодой скульптор Лев Майстренко и говорит:

- Смотрю на тебя, Валя, и все больше ловлю себя на мысли, что ты больше подходишь для фигуры Родины-матери, чем натурщица из Худфонда. Будешь нам позировать?

Я смутилась, настолько неожиданным было предложение.

- Ты подумай, а я поговорю с Вуче-тичем.

При встрече скульптор взглянул на меня и кивнул головой.

- Все, вопрос с тобой решен, приходи завтра с утра.

Наутро, ничего не сказав мужу, - он у меня был жутко ревнивый, я направилась в мастерскую, где трудились скульпторы.

- Раздевайся быстренько! - скомандовал Майстренко.

Я страшно смутилась, лицо прямо заполыхало. Я, конечно, слышала о натурщицах, но чтобы вот так сразу... В ту пору раздеваться перед чужим мужчиной было великим грехом. Одним словом, я наотрез отказалась.

- Ладно, - успокоил меня Лев, - будешь позировать нам в купальнике.

Не сразу, но дала я согласие. Тело покрылось гусиной кожей от стыда, не на пляже ведь. Часа три с короткими перерывами пришлось стоять босой, в непривычной позе - левая нога вперед, в поднятой руке метровая линейка вместо меча, с широко раскрытым ртом. Сказала о своих занятиях мужу, но лучше бы не говорила...

В конце концов, скрепя сердце, он дал согласие, но иногда стал ходить со мной на сеансы. При нем я стеснялась еще больше. Особенно неловко я чувствовала себя при очередном появлении Вучетича, который то и дело поправлял скульпторов, лепивших с меня небольшую фигуру.

В конце концов, заставили меня обнажить грудь, чтобы все выглядело натурально. Видел бы это мой муж, задушил бы на месте. Когда все закончилось, мне пообещали подарить копию скульптуры из бронзы. Но пришлось покупать ее в киоске. Для Вучетича я была всего лишь натурщицей. Он, видно, считал, что достаточно тех денег, которые мне заплатили за сеансы.

- Интересно, сколько вам платили? - перебил я собеседницу.

- По три рубля за час, деньги по тем временам немалые, столько стоил ужин в ресторане.

- Вы такая красивая были тогда, -киваю на фото тех лет, - наверное, поклонники прохода не давали?

- Да уж, предложения всякие делали, только я всех отшивала,- вздохнула собеседница. - Сам Хрущев, когда приезжал в наш город с визитом, мне все подмигивал, одарил даже букетом роз, я их очень люблю. Император Эфиопии преподнес золотую монету со своим изображением. А Иосип Броз Тито, когда приезжал с женой Йованкой, вручил мне золотые часики.

Мечи на орала

Потом, когда вышла моя статья в «Волгоградской правде», я получил гневную отповедь от Валентины Илюшиной, которая в 60-е была куратором стройки на кургане от горисполкома:

- Хороший ты журналист, Ваня, но на этот раз прокололся, связался с самозванкой. Я была знакома с Вучетичем с первого дня его приезда в Волгоград. Страшно ругались с ним из-за малейшего отклонения от проекта, но при этом оставались друзьями. При хорошем расположении духа он делился со мной, как идут дела со скульптурой Родины-матери. Так вот, голова и лицо у нее от его жены, Веры Владимировны, а фигура от спортсменки Нины Думбадзе. И ноги, и руки скульптуры - все это ее.

Евгений Викторович рассказывал мне, что пришел к идее возвести монумент на Мамаевом кургане еще в 1949 году, когда работал над памятником Воину-освободителю в Берлине. Первоначально он видел символ победы в Сталинграде в виде пантеона, на вершине которого была бы скульптура «Перекуем мечи на орала», но эту идею отвергли.

Потом Вучетичу пришла мысль увековечить подвиг Сталинграда в образе Родины-матери со знаменем и снопом колосьев в руках и коленопреклоненного солдата. Но на госкомиссии скульптора раскритиковали, мол, до окончания войны после Сталинграда оставалось еще целых три года.

И тогда он решил изваять фигуру Родины-матери со знаменем в руках, зовущую гнать врага до самого его логова. Позже он заменил знамя мечом, который стал общим символом триптиха: памятник Воину-освободителю в Берлине, главный монумент на Мамаевом кургане и скульптурная композиция «Перекуем мечи на орала» перед зданием ООН.

Как Ника

При встрече с Виктором Вучетичем, сыном скульптора (он приезжал в Волгоград на очередной юбилей победы под Сталинградом), я высказал сомнения по поводу заявления Валентины Илюшиной о том, что знаменитую фигуру скульптор лепил только с двух женщин.

- Вокруг этого много небылиц, - ответил Виктор Евгеньевич. - Образ Родины-матери собирательный. Что-то в ней отец взял от своей жены, что-то от Нины Думбадзе, что-то от других натурщиц.

Он рассказывал, что фигурку Родины-матери вылепил из хлебного мякиша на одной из вечеринок по памяти, собрав в воображении черты нескольких натурщиц. По-моему, отец взял за основу «Марсельезу» и Нику Афинскую, придав им черты русских натурщиц.

Я обратился к волгоградскому скульптору Виктору Фетисову. Будучи студентом, он трудился на сооружении памятника-ансамбля, не раз встречался с Вучетичем.

- Вы знаете, я склонен верить сыну скульптора. Действительно, он собрал в фигуре Родины-матери все, что было в подсознании, а композицию своей скульптуры взял, увидев «Марсельезу», ее зовущий в бой порыв. Что касается натурщиц, то их было несколько. Кстати, в Волгограде живет одна из них, Екатерина Геворкянц.

В Сталинград Катя Геворкянц приехала в 1959 году - поступать в техникум физической культуры. После его окончания увлеклась художественной гимнастикой.

- Как-то к нам на занятия заявились двое мужчин, - вспоминает собеседница. - Обратились к тренеру, меня называют. У меня душа в пятки ушла, не из органов ли? И тут один из них попросил меня позировать для фигуры главного монумента. Я вытаращила глаза и пролепетала: «Я не справлюсь». Но скульптор заверил меня, что все получится. И начались мои мытарства. Вначале я не могла позировать с открытым ртом. Тогда Вучетич попросил меня без конца произносить букву О. И я вопила, стоя босой, в открытом купальнике с рейкой в руке.

- Катюша, представь себе, что ты на войне и зовешь солдат в бой, - пришел на помощь Вучетич.

- В таком-то виде? - прыснула я.

- А ты представь, что на тебе командирская форма, - засмеялся он вместе со мной.

И дело пошло. Я настолько осмелела, что после его уговоров разделась. Завернули меня в огромный прозрачный шарф. Получилось что-то вроде туники, которая развевалась от включенного вентилятора.

Месяца через три скульпторы изваяли двухметровую статую, у которой были моя фигура и лицо. Было очень похоже. Потом я часто бегала на курган, благо институт совсем рядом. И когда увидела фигуру, стоящую в лесах, чуть не разревелась: лицом женщина была на меня мало похожа. Потому никому не говорила, что позировала самому Вучетичу, все равно не поверят. Но по сей день могу изобразить, как тогда стояла...

Шесть красавиц

На след еще одной красавицы, Анастасии Пешковой, позировавшей Вучетичу в 60-х годах, я напал в канун столетия со дня его рождения.

- Скульптор подошел ко мне, когда я рассказывала туристам о достопримечательностях Москвы. В ту пору, будучи студенткой, я подрабатывала экскурсоводом, - вспоминает она.

Натурщица Елена Сидорова, бывшая балерина и первая красавица на Неве, позировала Вучетичу в 1962 году. Хрупкая белокурая девушка с точеной фигуркой и пышным бюстом оказалась едва ли не первой, кто попался на глаза Вучетичу.

После нее настал черед Веры Покровской. Ее Вучетич «мучил» до тех пор, пока не признался ей в любви и не предложил выйти за него замуж.

Потом была известная дискобол-ка, чемпионка мира Нина Думбадзе. Те, кто видел ее на соревнованиях, утверждают, что фигурой она вылитая Родина-мать.

Так что невозможно установить, кто же стал прототипом Родины-матери и как ее зовут. Ее лицо и фигура, которые воплотили черты шести красавиц, родились- в воображении великого скульптора и по праву принадлежат только ему.