Сто лет назад все бредили Арктикой. Слова «Северный полюс», «Северо-Западный проход», «Ледовитый океан» были на слуху. Ледяная пустыня пожирала капитанов, и льды в щепки расплющивали корабли. Но с каждой жертвой, с каждой неудачей таинственная вершина Земли становилась все ближе. Хотя не было пределов домыслам и догадкам, и даже фантастические романы, например Жюля Верна о приключениях капитана Гаттераса, звучали словно правдивые записки путешественников.

Но что там, на Северном полюсе? Земля с высокими вершинами или бездонная впадина?

Путь морем был сложным, медленным и мучительным. Как правило, стоило кораблю приблизиться к высоким широтам, как льды хватали его в плен и либо тащили неизвестно куда, словно по безбрежной реке, либо держали в плену, пока моряки не погибали от голода и холода.

Фритьоф Нансен

И все же почти каждый год к северу уходили все новые смельчаки. В конце XIX века среди них выделялся норвежец Нансен. Он решил, что если Арктика упорно скрывает свои тайны, то человек, чтобы победить, должен разгадать все ее секреты и быть сильнее и хитрее. Он понимал, что дойти до полюса можно только на лыжах – никакой корабль не пробьется сквозь тяжелые льды. Несколько лет упорных тренировок помогли ему совершить невероятное: он пересек на лыжах гигантский ледяной остров – Гренландию. А через пять лет, в 1893 году, отправился в плавание во льды на «Фраме», корабле, который придумал сам. Корпус «Фрама» был похож на яйцо. И когда льды сжимались, чтобы раздавить корабль, они выдавливали его наверх. На «Фраме» Нансен прошел большую часть Ледовитого океана. И льды протащили его совсем близко от полюса. Но Нансен был ученым – сам Северный полюс не так много для него значил.

Для других же он был целью жизни. И пока Нансен дрейфовал во льдах, они готовили экспедиции, чтобы первыми достичь полюса.

Среди таких людей был Саломон Андре, сын шведского аптекаря, родившийся в 1854 году. Это был человек большого ума, смелости и упрямства.

Уехав на заработки в Америку, он встретил там специалиста по воздушным шарам Уайза, который к тому времени уже четыреста раз поднимался на шарах в небо. Андре был восхищен этим видом воздушного путешествия и стал учеником Уайза. Они даже планировали пересечь на шаре Атлантический океан. Из этой экспедиции ничего не вышло, а Андре задумался над полетом к Северному полюсу.

Нет, он не был глупым и наивным авантюристом. Для того чтобы понять, с каким врагом ему предстоит сразиться, Андре в 1882 году отправился на Шпицберген в составе метеорологической экспедиции. За несколько месяцев он побывал в разных концах этой земли, покрытой льдом, и влюбился в Арктику. Теперь он был убежден, что до Северного полюса можно добраться только на воздушном шаре.

Так как Андре был человеком последовательным и упорным, он переехал во Францию. Именно там жили лучшие пилоты и мастера, которые изготавливали воздушные шары. Множество раз Андре поднимался в небо и научился использовать для полета воздушные потоки.

С каждым полетом он забирался все дальше к северу и даже установил рекорд высоты, перелетев за несколько часов из Франции в Финляндию.

И вот к середине 90-х годов он решил, что уже готов к тому, чтобы победить Арктику. Для начала он объявил о наборе желающих. Оказалось, что сотни молодых людей мечтают прославиться, пролетев над Северным полюсом. Андре выбрал в спутники физика Нильса Стриндберга и строителя Кнута Френкеля. Оба были молодыми, сильными, закаленными людьми и в тренировочных полетах показали себя с лучшей стороны. По расчетам Андре, шару, который он должен был построить, предстояло поднимать не меньше трех тонн груза и находиться в полете не меньше месяца. Андре также придумал парус, который крепился к шару, чтобы можно было изменять направление полета.

Андре объявил, что ищет деньги на свое путешествие. А так как в Швеции его заранее объявили национальным героем и мало кто сомневался в успехе, то в помощниках недостатка не было. Знаменитый фабрикант Нобель внес половину нужной суммы, остальное собрали по подписке.

Корабль Нансена «Фрам» во льдах

Но за пределами Швеции отношение к полету было далеко не столь радужным. Известные полярные исследователи говорили о ненадежности воздушного шара, который несет пассажиров неизвестно куда. Тут уж никакие паруса не помогут. К тому же Андре и его спутники не имели настоящего опыта жизни в Арктике. Ведь вполне возможно, что шар опустится где-то посреди ледяной пустыни и, для того чтобы выжить, потребуется много знаний и умения.

Андре только посмеивался. Ведь продуктов он запас на четыре месяца. Кроме того, к корзине шара была привязана легкая лодка. Правда, назвать сооружение, в котором находились аэронавты, корзиной было никак нельзя. Это была непроницаемая для холода и ветра гондола, подобная подводной лодке. Кстати, летели к полюсу не только люди. Андре взял с собой тридцать почтовых голубей, которых намеревался выпускать каждый день, чтобы они несли в Швецию сведения о ходе полета. Других способов связи в то время еще не существовало.

Решено было стартовать с одного из островов в архипелаге Шпицбергена, откуда до полюса оставалось не так уж далеко. Специальный пароход отвез туда не только шар, но и сборный деревянный ангар, в котором шар должен был находиться, чтобы его не повредило до полета, а также с полсотни журналистов и всякого рода специалистов. В июне 1896 года пароход пристал к месту старта, все береговые сооружения возвели довольно быстро, но погода никуда не годилась. Никак не устанавливался попутный ветер. В начале осени экспедиция возвратилась в Стокгольм, и Андре, пользуясь отсрочкой, собрал еще денег, чтобы построить новый шар, еще больше первого.

В те дни о полете Андре писали все газеты мира, это была новость номер один. Ждали взлета, победы и возвращения аэронавтов. В июне следующего года Андре снова отправился на Шпицберген.

Через два месяца ожидания 11 июля 1897 года под крики и аплодисменты провожающих шар медленно поднялся над стартовой башней и полетел к морю. Летел он медленно, низко и спустился к самой воде.

Пришлось сбросить часть балласта. Мешки с песком полетели в воду.

Наконец шар поймал ветер и стал подниматься к облакам. С земли было видно, как порывом ветра оторвало один из парусов. Вскоре шар растворился в легком летнем тумане и исчез.

Больше его не видел никто…

Когда я был мальчиком, мой сосед по коммуналке давал мне читать старые журналы «Вокруг света». Я помню в них фотографии воздушного шара, портреты Андре и его спутников и рассуждения о том, что же могло приключиться с шаром.

В те годы было немало теорий и слухов о судьбе путешественников. Много шума наделало сообщение в одной из газет, что якобы в бурю у берегов Исландии китобойное судно прошло близко от остатков воздушного шара и корзины, за которую цеплялись люди, но волны отнесли китобойца в сторону, и он не смог помочь. Оказалось, что это сообщение – газетная «утка». Норвежское правительство посылало экспедицию на север Шпицбергена, шведы искали шар в Гренландии, но безуспешно.

Это не значит, что от шара совсем не осталось следов. Через четыре дня после отлета шара капитан норвежского траулера застрелил голубя, присевшего на рею. К голубю была привязана металлическая трубочка с запиской от Андре. Там говорилось, что это третья записка и что полет протекает нормально. Кроме голубей, Андре использовал для связи водонепроницаемые капсулы, которые кидал в воду. Через два года одну из этих капсул нашли на берегу Исландии, записка в ней относилась к первому дню полета. Еще через двенадцать лет в Атлантике подобрали две капсулы, обе пустые.

Старые журналы, в которых я вычитал о полете и исчезновении Андре, вышли в свет до 1930 года. Тогда тайна Андре не была раскрыта, и я много лет думал, что она остается неразгаданной и по сей день. Немало тайн скрывает Арктика. Не любит она делиться ими с людьми.

И вдруг сравнительно недавно я узнал о том, как разрешилась эта загадка.

…Прошло тридцать три года.

В июле 1930 года норвежский китобоец «Братвааг» зашел далеко на север, пытаясь высадить геологов на совершенно неисследованные островки к северу от Шпицбергена. Лето выдалось на редкость теплым, и лед отошел от берега. Бросив якорь в северной бухте острова Белый, капитан спустил шлюпку. Один из геологов пошел вдоль берега, чтобы поискать ручей, и тут увидел ржавую консервную банку. Чуть дальше из снега высовывался нос брезентовой лодки. На корме сохранилась надпись: «Полярная экспедиция Андре. 1897 год».

К находке собралась вся команда китобойца, и начались раскопки. Вскоре под лодкой нашли два трупа, закутанных в меховые шубы. Нетрудно было опознать в них Андре и Френкеля.

Как только новости о находке достигли Стокгольма, во всем мире эта сенсация вытеснила все остальные новости. В 1930 году мир был иным – радио и самолеты изменили лицо Арктики. Газета «Афтенпост» зафрахтовала самолет, который доставил ее корреспондентов на остров. Туда же спешил и пароход, на котором плыли не только журналисты, но и родственники аэронавтов, в том числе невеста Стриндберга, которая ждала его тридцать три года!

Дальнейшие поиски на острове дали удивительные результаты. Были найдены дневники исследователей, мешок с отснятыми фотопластинками и могила третьего аэронавта. И хоть время, вода и холод погубили большую часть записей и пленок, удалось спасти достаточно, чтобы полностью разгадать тайну Андре.

Первые тридцать шесть часов шар медленно плыл к северу, но затем ветер изменился, похолодало, погода резко испортилась, и обнаружилось, что на шаре образовалась толстая нашлепка льда, которая придавливала его ко льдам. К тому же под этим гнетом оболочка начала пропускать воздух. Шар опустился так низко, что корзина принялась ударяться об лед и подпрыгивать, словно мячик. Именно тогда следовало опуститься на лед и возвращаться – благо отлетели не так далеко. Но Андре и его спутники не могли себе позволить вернуться через три-четыре дня после отлета, без шара, пешком. Аэронавты принялись сбрасывать балласт – то есть все, что было в кабине лишнего. Так им удалось продержаться в воздухе еще одни сутки. Только поздно вечером (а в то время в Арктике царил полярный день) 14 июля Андре сдался – шар отказывался лететь дальше. И они опустились на лед.

Шар еще не успел выпустить весь воздух, как Стриндберг выпрыгнул из кабины, установил камеру и сделал несколько снимков умирающего воздушного корабля.

Когда Андре провел измерения, оказалось, что они находятся в трехстах километрах от северной оконечности Шпицбергена, и это было бы не страшно, если бы дорога не лежала через торосы, полыньи и трещины. Идти по такому льду было бы нелегко и самому Нансену, а троим воздухоплавателям, не имевшим настоящего опыта полярных походов, задача показалась невероятно трудной.

К тому же они совершили еще одну ошибку. Вместо того чтобы взять с собой только самое необходимое, путешественники нагрузились сверх всякой меры, запаслись лишним продовольствием, взяли научные приборы, фотокамеры и прочие громоздкие, тяжелые вещи. Аэронавты полагали, что, ведя научные исследования, они как бы оправдаются за неудачу полета.

Поэтому первые дни пути на юг проходили в медленном и изнурительном движении – за день они преодолевали пять-шесть километров. Через восемь дней такого похода путешественники провели ревизию своих запасов и выкинули на лед сто килограммов груза. По сколько же каждый из них тащил до этого, если на всех были одни сани и лодка, привязанная к саням? Когда встречались разводья, весь груз перегружали в лодку и двигались дальше.

Судя по дневникам путешественников, настроение у них было приличное, и они не сомневались в том, что скоро дойдут до земли.

Еще две недели они шли на юг к Шпицбергену, но уже в августе, когда погода стала портиться и ночами температура опускалась куда ниже нуля, они свернули к ближайшей земле – к островкам архипелага Нансена.

Они шли и шли, а земли не было. Правда, им повезло – на группу напали два белых медведя, и они их застрелили. И мяса хватило еще на несколько недель.

Когда наконец они увидели впереди снежные вершины острова Белый, была уже середина сентября. Миновало два месяца труднейшего путешествия. Полярники были совершенно истощены, и, устроив пир, на котором они выпили бутылку вина, выданную им королем Оскаром для того, чтобы отпраздновать достижение полюса, и доев варенье, они решили, что не смогут преодолеть сорок миль, что отделяли их от Шпицбергена, и потому постараются собраться с силами и, может быть, даже перезимовать здесь.

Несколько дней из последних сил они строили иглу – эскимосский дом из снежных «кирпичей». К несчастью, недостаток опыта привел к тому, что они построили убежище на открытом месте, и в конце сентября налетевшая снежная буря разрушила их дом, разметала по берегу все запасы, унесла в море канистру с маслом для печки.

Мороз становился все крепче. С трудом они собрали по берегу остатки припасов, завалили их глыбами льда, но вот сил на то, чтобы построить новый дом, у них не осталось. Не выдержав испытаний, умер Стриндберг. Френкель и Андре смогли похоронить его и засыпать камнями, чтобы до тела не добрались медведи и песцы. Сами же они устроили себе дом под опрокинутой лодкой. И замерзли в нем…

У них даже пища оставалась, и патроны к винтовкам, и свечи… Но не осталось сил. Так под лодкой они и умерли.

Это была трагедия, которой не должно было случиться, если бы Андре не переоценил себя. Нансен или Амундсен в такой ситуации сумели бы добраться до базы на Шпицбергене.

Арктика не любит новичков.

В том же году, когда нашли Андре, к полюсу отправился дирижабль «Италия» адмирала Нобиле и потерпел крушение. Наши полярники с огромным трудом спасли часть экспедиции. В поисках Нобиле пропал без вести понесшийся искать итальянцев великий Амундсен, первым ступивший на оба полюса нашей планеты. Лишь через семь лет на полюс высадится советская экспедиция Главсевморпути…