Десятилетиями гуляют по миру легенды о сокровищах русских царей. Российское золото, задолго до революции вложенное в иностранные банки, будоражит умы людей. Говорят, что доступ к нему открывают номера таинственных счетов, то ли зашифрованные в игрушках царских детей, то ли надежно скрытые в памяти возможных наследников. Есть ли в этих утверждениях доля правды?

Процент с надела

Для того чтобы определить истинное положение дел, попробуем воспользоваться информацией, максимально близкой к первоисточникам, а именно: вышедшими еще в 1933 году мемуарами одного из членов царской фамилии, Великого князя Александра Михайловича. Как ближайший друг и родственник царской семьи (он приходился двоюродным дядей и одновременно шурином Николаю II), Великий князь был прекрасно осведомлен обо всех доходах и расходах последнего российского императора.

Итак, из каких источников получала свои доходы царская фамилия? В первую очередь — ассигнования из государственного казначейства на содержание семьи императора. Сумма была немалой — одиннадцать миллионов рублей в год доставалось на долю царской семьи. Затем — проценты с капиталов, вложенных в английские и германские банки, и, наконец, доходы с удельных земель.

Удельные имения, приобретенные еще Екатериной II, представляли собой многочисленные рудники и промыслы, сады и виноградники, занимавшие сотни тысяч десятин земли. Их общая стоимость достигала ста миллионов золотых рублей, но доходы они приносили относительно скромные — 2-2,5 процента в год.

Объясняется подобная скромность известной щепетильностью правящей династии в вопросах дипломатии и внутренней политики. К примеру, русское шампанское «Абрау-Дюрсо», сырье для которого выращивалось на царских виноградниках, никогда широко не рекламировалось, так как это могло вызвать нарекания со стороны французских производителей игристого вина.

Фрукты из царских садов продавались на месте, по дешевке. Делалось это ради того, чтобы российская левая печать не усмотрела конкуренции частным садовладельцам и перевозчикам со стороны императорской фамилии.

По той же причине император категорически запретил министру финансов вкладывать царские сбережения в русские или иностранные частные предприятия — чтобы не пошли разговоры, будто самодержец лично заинтересован в какой-либо промышленной отрасли.

Ко всем подобным вопросам власть предержащие того времени относились очень щепетильно, а потому царские деньги хранились хоть и в иностранных, но исключительно государственных банках.

Итак, в общей сложности царская семья получала ежегодно порядка двадцати миллионов рублей — огромную сумму! Но чтобы понять, много это или мало на самом деле, надо оценить расходы.

Дворцов заманчивые своды...

Львиная доля этих денег уходила на содержание российского достояния — дворцов, дворцовых музеев и парков. К примеру, Зимний дворец обслуживал персонал в 1200 человек. Несмотря на то, что сам царь последние годы не жил в Зимнем, это было необходимо, так как здесь устраивались торжественные приемы и балы для иностранных гостей. Согласно этикету, правитель одной шестой части суши просто обязан принимать своих гостей в атмосфере пышности. Кроме того, дворец и тогда являлся музеем, где хранились ценные коллекции, нуждающиеся в охране и уходе.

Огромных расходов требовало содержание Царскосельского Александровского и Екатерининского дворцов и прилегающих к ним парков. Личный состав только Царскосельского дворцового управления достигал шестисот человек. Нельзя также забывать о Петергофском дворце и его знаменитых фонтанах, о Ливадийском дворце в Крыму, о Большом Аничковом дворце, где проживала вдовствующая императрица Мария Федоровна.

Содержание Кремлевского дворца в Москве обходилось в копеечку. Трем тысячам дворцовых служащих нужно было платить ежемесячно жалованье, кормить, выдавать обмундирование, а вышедшим в отставку — выплачивать пенсии. Помимо этого, все егеря, конюхи, лакеи, повара, садовники, метрдотели, камеристки и прочая обслуга два раза в год ожидали подарков от царской фамилии — на Рождество и в день тезоименитства государя. Это могли быть часы, кольцо или золотой портсигар — вещи для царя недорогие, но при количестве в несколько тысяч штук составлявшие изрядную сумму.

Далее шли императорские театры: три в Петербурге и два в Москве, причем все пять театров приносили убытки. Чтобы поддержать русское искусство, царская семья расходовала на содержание театров и балетной труппы два миллиона рублей в год.

Серьезной материальной поддержки требовала и Императорская академия художеств. Официально она числилась на государственном счету, но поскольку члены императорской семьи являлись ее попечителями, то, соответственно, несли и расходы.

По мелочи

В своих мемуарах Великий князь приводит длинный список дополнительных издержек, ложившихся на плечи императора. Например: «Общество Красного Креста собиралось достроить отделение госпиталя в большом торгово-промышленном центре, но ему не хватает средств.

Флигель-адъютант проиграл в карты 25 тысяч рублей, ему дали 24 часа, чтобы уплатить проигрыш.

Внук одного заслуженного генерала обратился на Высочайшее имя с просьбой о выдаче 1500 рублей на окончание образования.

Городового при исполнении служебных обязанностей убили разбойники, оставив его семью без средств...» и многое, многое другое.

Затраты непосредственно на царскую семью выглядели следующим образом: каждому Великому князю из этих двадцати миллионов полагалась ежегодная рента в двести тысяч рублей. Каждой из Великих княжон выдавалось при замужестве приданое в размере одного миллиона рублей. При рождении член императорской семьи получал капитал в один миллион рублей. В результате, после выдачи всех пенсий, расчета с родившимися или вышедшими замуж родственницами, подрядчиками и служащими, поддержки театров и прочей благотворительности, на личные нужды императору оставалось ежегодно около двухсот тысяч рублей. Сюда надо было бы добавить прабабушкино наследство в четыре миллиона рублей, которое Николай II получил еще в молодости, но эти деньги разошлись уже через три года после его коронации.

Сколько стоят спички?

К счастью для царских детей, их деньги оставались нетронутыми вплоть до совершеннолетия и достигали довольно внушительной суммы. Но с последней императорской семьей дело вышло совершенно иначе. Согласно «грамотному» распоряжению министра Императорского двора графа Б.В. Фредерикса, перед Первой мировой войной «детские» миллионы были размещены в берлинском банке и пролежали там до 1923 года. В 1923 году германские банкиры готовы были рассчитаться с наследниками императорской семьи, выдав им, по желанию, семь миллионов бумажными царскими деньгами, которые были уже никому не нужны, или шестнадцать миллионов бумажными немецкими марками. Здесь надо заметить, что в ноябре 1923 года инфляция в Германии выросла до рекордных размеров — курс немецкой марки упал до отметки в четыре миллиарда двести миллионов марок за один доллар. Другими словами, царских шестнадцати миллионов не хватило бы и на коробок спичек.

Оставались еще деньги, вложенные в английский государственный банк — огромная сумма в двести миллионов золотых рублей. Но, по свидетельству Великого князя, эти деньги были полностью «съедены» Первой мировой войной: «Никто не ожидал такого страшного расхода снарядов, который обнаружился в первые же дни войны. Еще не обстрелявшиеся части нервничали и тратили много снарядов зря. Там, где достаточно было бы выпустить две-три очереди шрапнелей, чтобы отогнать противника, тратились бесцельно сотни тысяч ружейных пуль. Терялись винтовки, бросались орудия. Артиллерийские парки выдвигались слишком близко к линии фронта и попадали в руки противнику». Уже через пару месяцев после начала войны в процессе «спасения Парижа» русская Вторая армия, состоявшая из гвардейских полков, была полностью уничтожена и требовала замены.

Все знают, что война — очень накладное предприятие. И, думается, можно поверить Великому князю Александру Михайловичу, утверждавшему в конце своего повествования, что если бы последнему русскому императору довелось выжить и уехать, к примеру, в Англию, то ему, чтобы существовать, пришлось бы работать, как простому эмигранту.

Игорь Савельев