Легендарная столица древнего Египта – Фивы, располагавшаяся вблизи современного Луксора, прежде всего, замечательна тем, что в её окрестностях находится знаменитая Долина царей. Именно здесь в тоннелях-лабиринтах, проложенных в скальном грунте, вырублены погребальные камеры и ниши, таящие множество нераскрытых тайн, над постижением которых ломают головы учёные.

«Сомнительно иное воскрешение после кончины твоей. Владей при плотской жизни всем, чем удастся, благодари всякий прожитой земной день»

Долину царей надобно безостановочно изучать, ибо её колоссальные культурные наслоения помогают ответить на труднейший вопрос о диалектике становления, развития, упадка цивилизаций, о влиянии минувшего на настоящее и будущее. Наконец, о том, в чём смысл человеческого бытия. Соизмерима ли перманентная жертвенность, когда жизнь человека из низов не стоит гроша по сравнению с амбициями и капризами пресыщенных, от рождения до смерти купающихся в роскоши, сильных мира сего и их приближённых?

Усыпальницы Долины царей, неохотно поднимая непроницаемую завесу над своими тайнами, надо признать, высветили главное. Фараоны, хоть и считались небожителями и сынами богов, наравне с представителями самых ничтожных низких сословий отчётливо сознавали скоротечность жизни, неизбежность ухода с её сцены. Точно в соответствии с надписью на фреске одной из гробниц: «Сомнительно иное воскрешение после кончины твоей. Владей при плотской жизни всем, чем удастся, благодари всякий прожитой земной день». Эта философия, судя по всему, предназначалась для внутреннего, личного пользования фараонов.

Иной, нижестоящий на сословной лестнице народ, жил в совершенно других измерениях, жестоко и чётко очерченных правящими кругами древнего Египта. Колоритные детали, подробности этой жизни открыли и продолжают нам открывать современники фараонов, непревзойдённые в искусстве своём мастера обустройства гробниц. Те, кого почтительно называли Повелителями очей и уст, воинами бога Монту, воинами гробниц.

ТВОРЦЫ ЛЕТОПИСЕЙ

Всякий египтолог знает о том, что бог Монту «специализировался» на покровительстве воинам. Страна пирамид и раскалённых пустынь от других государств отличалась тем, что больше половины молодых мужчин, как бы сегодня сказали, являлись резервистами, то есть когда возникала угроза вторжения извне, либо нужно было вести захватнические войны, оставив мирные профессии, облачалась в милитаристскую амуницию. И на особом, почётном положении здесь было сословие декораторов усыпальниц знати, проживавших в компактном, закрытом для посторонних посёлке Долины царей, куда по воле очередного фараона без перебоев доставлялись провиант, вода, всё необходимое для профессиональной деятельности и лучшие товары.

Привилегированное положение Воинов гробниц проистекало из того, что они, согласно Царскому кодексу, прямым образом участвовали в обустройстве загробных домов фараонов, членов их семей, их сановников, отвоёвывая в условиях ужасающей жары, дефицита освещённости сакральные подземные пространства. Покои, подготовленные ими, предназначались и для захоронения бренных останков, и для исхода нетленных сиятельных душ на Небеса, как в древнем Египте называли космос. Кроме того, Воинам гробниц доверяли транспортировку в склепы имущества покойных, как правило, колоссальных ценностей, имевших к тому же не меньшее культурное значение.

Стоит ли удивляться, что этим людям, которые к тому же замуровывали, маскировали от грабителей усыпальницы, давалось право носить на груди у сердца татуировку печати Монту – треугольник, опоясанный солнечными лучами, внутри которого – символическое изображение Всевидящего ока и перекрещенных острых копий. Раз так, то во времена вооружённых конфликтов камнетёсы, художники, скульпторы Долины царей вели в бой солдат. Никого не смущало то, что, погибнув, они забирали в могилу секреты ремесла, летописные сведения, кои знали на память.

Ученики, освобождённые от воинской повинности, обладали познаниями, необходимыми для воссоздания, копирования фресковых настенных летописей. Знали ученики рецептуры красок, умели их готовить. Некоторые «летописные картины», несущие потомкам особо важную информацию, покрывали стеклоподобной эмалью, о химических компонентах которой, к сожалению, нам приходится только гадать.

УСЫПАЛЬНИЦЫ ФАРАОНОВ

Стекловидная эмаль использовалась исключительно в росписях царских гробниц. Захоронения, где покоятся мумии сословно не столь высокие, удостаивались лишь росписей, выполненных великолепными по колориту красками, полученными из растительных волокон, глин и минералов. Да и жанрово-информационная тематика этих «обычных» росписей в основном фокусировалась на бытовых сценах, как под копирку, повторяясь от одной такой погребальной камеры к другой.

Царственные склепы – совсем иное дело, ибо на их стенах, потолках художники разворачивали полотна мирной, военной жизни, сцены дворцового быта, повседневной деятельности фараонов, их высших сановников. Усыпальницы фараонов пестрят также надписями, подавляющее большинство коих расшифровано. Сохранность этих посланий потомкам в большинстве случаев превосходна. Опять же благодаря Воинам гробниц. В связи с чем нельзя умолчать о том, как, какими средствами они, эрудиты, подвижники древности, ткали исторические полотна их современности, чтобы можно было прочесть, как написано под одной из фресок, изображающей планеты солнечной системы, видимые невооружённым глазом, «мытарится на пороге песков зыбкого времени».

ЯНТАРЬ ДОРОЖЕ ЖИЗНИ

Разгадать загадку, почему декораторы усыпальниц почитались древними египтянами, как любимчики бога Монту, помогла надпись на стене одной из гробниц, проливающая свет на рецептуру приготовления стекловидного лака. Узнав, что краски живописи «покоев вечности» – силикатные, замешанные на жидком стекле, учёные узнали, что в них добавлялся расплавленный янтарь. Янтаря нужно было очень много, ценился он наравне с золотом. В прямом смысле стоил дороже жизни, потому что Воинам гробниц приходилось отвоёвывать его в кровавых боях. Получалось, что этот солнечный трофей зачастую становился для художников в латах дороже жизни.

Красноречивы стекловидные фрески царственных гробниц II века до нашей эры, в которые древние художники, возможно тайком, включали, так сказать, личный элемент – красное абстрактное изображение бога Монту, держащего весы, на одной чаше которых – россыпи сверкающего янтаря, на другой – аллегорическое изображение пронзённых копьями душ художников-воинов. Янтарь явно тяжелее, ибо чаша, наполненная им, перетягивает, наклонена гораздо ниже. Это для того, чтобы не сомневались в том, что за стекловидный лак приходилось умирать, прежде проявив чудеса храбрости.


В прямом смысле янтарь стоил дороже жизни, потому что Воинам гробниц приходилось отвоёвывать его в кровавых боях

Подвижничество воинов – декораторов усыпальниц – внесло неоценимый вклад в культурно-историческое наследие человечества. Благодаря им, имён которых мы почти не знаем, у нас есть живописные зрительные аргументы в пользу того, что люди на разных ступенях эволюции, стремясь к совершенству, умели делать совершенное. Колесницы, дамбы, водяные подъёмники, оружие, одежду, посуду, мебель, ювелирные украшения. Всё то, чем пользовались в древнем Египте. То, без чего, видоизменённого, мы не обходимся ныне.