Два века назад по улицам шумного Петербурга бродила убогая нищенка в мужских обносках. Горожане величали ее по-разному - странница Петрова града, Андрей Феодорович, Блаженная Ксения… Но в памяти потомков она осталась Ксенией Петербургской, удивительной женщиной, вся жизнь которой стала гимном вечной любви.

Иная участь

17-летняя Ксения вышла замуж по большой любви. Ее избранник - молодой офицер Андрей Федорович Петров - отличался редкой красотой и статью. А голос у него был таким, что заслушаешься. Благодаря своему бархатному баритону Андрей Федорович занимал особое место среди придворных певчих.

Сразу после свадьбы молодожены купили прекрасный дом на Петербургской стороне и обустроили его с любовью и заботой. Они жили душа в душу, каждый день благодаря бога за то, что подарил им счастье – найти друг друга в этом огромном мире. Через несколько лет Андрей Федорович дослужился до чина полковника. Ксения Григорьевна была невероятно горда мужем. И лишь одно обстоятельство омрачало ее жизнь – отсутствие детей. Она никак не могла забеременеть и выносить ребенка. Будучи женщиной набожной, она понимала, что это не просто так, что господь не дает ей малыша по какой-то причине. Вот только понять, по какой именно, никак не могла.

- Может, Андрюшенька, я его не заслужила? – спрашивала она своего супруга. - А может, судьба приготовила для меня иное предназначение? В тот момент Ксения Григорьевна даже не догадывалась, насколько она права…

Господь благословил

Ей было 26, когда Андрей Федорович тяжело заболел. Три дня полковник пролежал в горячке, а ночью четвертого дня тихо скончался. Смерть мужа была настолько внезапной и нелепой, что Ксения Григорьевна никак не могла в нее поверить. В то трагическое утро она несколько часов кряду тормошила мертвое тело, гладила мужа по волосам, просила открыть глаза и не пугать ее. Потрясение женщины было настолько велико, что она отказывалась верить в то, что ее любимого Андрюши больше нет.

После похорон вдова несколько дней не выходила из дома, отказывалась от еды и с утра до вечера разговаривала со своим любимым так, словно он находился тут, рядом. Горничная Дуняша опасалась, как бы от горя Ксения Григорьевна не тронулась умом. Когда же спустя время несчастная женщина заявила ей, что господь услышал ее молитвы и благословил, служанка только руками всплеснула и со словами «горе-то какое» побежала плакать в свою комнату.

А вот Ксения Григорьевна с того времени стала, наоборот, спокойной и решительной.

- Ты пойми, - говорила она своей верной Дуняше. - Ведь Андрей Григорьевич умер без покаяния. А ты знаешь, какой страшный путь в ином мире предстоит таким людям? Как подумаю, что он сейчас один на один воюет с демонами, что тяжесть не отпущенных грехов не дает ему попасть в рай, так и зальюсь слезами. Но больше плакать я не буду, не бойся. Потому как сам господь подсказал мне выход, благословил на подвиг юродства.

- Юродства? Но как же так, матушка? Что это вы удумали?

- Это тяжкий крест, Дуняша, но я буду нести его, сколько хватит сил, и тем самым вымолю у бога прощение Андрюшиных грехов. А ты, милая, поезжай к своим, в деревню. Мне твоя помощь больше не нужна, дальше я одна должна…

С того самого дня Ксения Григорьевна превратилась совсем в другого человека - своего умершего мужа Андрея Федоровича. Целыми днями бродила она по городу в его кафтане, штанах и картузе.

- Андрей Федорович вовсе не умер, - говорила она знакомым, встречавшимся на пути. -- Это Ксеньюшка моя умерла, а я, грешный, тут остался.

Люди плакали, глядя на безутешную вдову. Все знали, как супруги любили друг друга, и не сомневались, что Ксения Григорьевна сошла с ума от горя.

Дом, оставшийся в наследство от мужа, она подарила бедной женщине Прасковье Антоновой, но с условием, что та бесплатно будет пускать на ночлег всех, кто в этом нуждается. Все вещи и мебель раздала нуждающимся, а деньги отнесла в церковь. Как вдове полковника, Ксении Григорьевне полагалась пенсия, но она от нее отказалась. Родственники Андрея Федоровича никак не могли смириться с мыслью, что большой каменный дом, стоивший немалых денег, буквально уплывает из рук. Они обратились к врачам, полагая, что Ксения Григорьевна находится не в своем уме. Но медики, побеседовав с молодой женщиной, пришли к выводу, что она абсолютно здорова, что никаких признаков сумасшествия у нее нет, а потому она имеет право распоряжаться своим имуществом, как ей заблагорассудится…

Странная нищенка

И вот, раздав все, что у нее было, в одном костюме почившего мужа Ксения оказалась на улице. Бродила целыми днями по улицам Петербурга, откликаясь только на имя «Андрей Федорович».

Злые люди и озорные мальчишки смеялись над ней, дразнили. Но она словно и не замечала издевок. Изредка заходила блаженная Ксения к своим знакомым, беседовала о жизни, обедала и снова отправлялась в путь. С наступлением сумерек она всегда уходила за город в поле. Ночь напролет, до самого рассвета стояла на коленях и молилась…

Со временем горожане стали подмечать, что Ксения не простая нищенка. Милостыню она брала не от каждого, а лишь от добрых и порядочных людей. И у тех словно по волшебству дела тут же шли в гору. А уже если заходила в чей-то дом, то там воцарялись мир и покой. Она никогда не совершала странных или сумасбродных поступков, свойственных душевнобольным. А многие события предвидела наперед.

Однажды блаженная Ксения зашла в свой бывший дом к Прасковье Ивановне. И с порога заявила: «Вот ты, Прасковья, сидишь тут и не знаешь, что тебе Бог сына послал. Брось все, беги на Смоленское кладбище» - сказала она. Прасковья Ивановна подумала: «Какой может быть на кладбище сын, там же одни покойники?» Однако все бросила и побежала. Еще издали увидела она толпу людей, услышала крики и плач. Оказалось, кучер-лихач на полном скаку сбил беременную женщину, которая тут же родила здорового малыша, а сама от полученных увечий скончалась. Никто не знал, что делать с младенцем. Прасковья взяла мальчика к себе, усыновила и вырастила как родного сына.

Со временем молва о блаженной Ксении разнеслась по всему Петербургу. Купцы, мещане, чиновники, все стремились принять женщину у себя в доме. Ведь вместе с ней в их дома приходила любовь и радость. Лавочники знали, что если блаженная Ксения зайдет утром в лавку и возьмет пирожок или орешек, торговля в этот день будет удачной. Уличные разносчики пряников и булок, раскрыв свои лотки, с нетерпением ждали, чтобы она взяла угощение — возле «счастливца» тотчас собиралась толпа, расхватывая его товар. Извозчики, завидев на улице святую, просили проехать с ними хоть несколько шагов — тот, кого она выбирала, всегда возвращался домой с обильной выручкой. Матери подмечали, что если блаженная Ксения приласкает или покачает в люльке больного ребенка, тот непременно выздоровеет.

В те годы на Смоленском кладбище строилась новая каменная церковь. Подъемных кранов еще не было, и в начале трудового дня каменщики поднимали кирпичи наверх. Но однажды утром, придя на работу, они обнаружили, что кто-то уже выполнил их работу – кирпичи ровными рядами были сложены наверху. На второй и на третий день история повторилась. «Кто же этот тайный помощник?» — удивились строители, и попросили одного из товарищей после работы спрятаться где-нибудь поблизости и посмотреть, кто же это по ночам им помогает. Наступила ночь, заскрипели ступени деревянной лестницы. Спрятавшийся за одной из могилок каменщик не верил своим глазам: тяжелые кирпичи носила пожилая женщина в рваной одежде. Она трудилась всю ночь, до самого утра. А как стало светать, тихонько убралась восвояси.

Поклониться праведнице

Как могла полуголодная и почти раздетая женщина пережить питерские холодные зимы и весны, остается только гадать. Но как бы то ни было, в скитаниях блаженная Ксения провела 45 лет и скончалась на 72-м году жизни. Перед кончиной она увидела во сне Богородицу. Та сказала несчастной женщине, что ее земная жизнь подходит к концу, но отныне и до скончания века ее будут помнить и почитать люди.

Похоронили Ксению на Смоленском кладбище Петербурга, недалеко от церкви, для строительства которой она ночи напролет таскала наверх кирпичи. Тут же потянулись к ее могиле паломники. И вот уже два столетия не оскудевает поток желающих поклониться праведнице и получить от нее помощь.

Люди брали землю с могилы святой и увозили в города и села. Со временем от могильного холмика ничего не осталось. Подсыпали землю – опять тот же результат. В итоге поверх могилы положили каменную плиту, но ее паломники разбили на мелкие куски и разнесли по домам. Тогда на пожертвования людей, приходящих поклониться Ксении Петербургской, над могилой возвели каменную часовню с надписью: «Кто меня знал, да помянет душу мою, для спасения своей души. Аминь».

Когда император Александр III заболел возвратным тифом, его супруга Мария Федоровна от волнения места себе не находила. Кто-то из придворных принес ей горсть земли с могилы блаженной Ксении и посоветовал положить под подушку больного, помолившись блаженной. Великая княгиня выполнила все в точности, а ночью увидела во сне пожилую женщину – босую и в лохмотьях. Она посмотрела на Марию Федоровну ласково и сказала: «Не волнуйся. Твой муж выздоровеет. А ребенок, которого ты носишь в себе, - девочка. Назовите ее Ксенией. Она будет хранить вашу семью от бед».

Все, что сказала блаженная, исполнилось с точностью: император выздоровел, а его супруга вскоре родила девочку, которую назвали Ксенией. С тех пор Мария Федоровна каждый год приезжала на могилу блаженной, заказывала панихиды. И до самой революции среди бесчисленного потока верующих, приходивших к могиле Ксении Петербургской, можно было видеть вдовствующую императрицу.

В 1988 году блаженная Ксения была причислена к лику святых.

Тамара Панина