С одной стороны, наука не может исследовать собственные границы, так как подобные исследования могут зайти в область ненаучного. С другой стороны, по мере развития науки ее горизонты естественным образом расширяются и иногда включают в себя то, что раньше считалось суеверием (например, целебные свойства хлебной плесени были известны и в Античности, и позже – в народной медицине, но до открытия пенициллина знания об этом считались ненаучными). Такое свойство границ науки задает особый характер ее отношениям с неизвестным. И, вероятно, это правильный подход, так как стоит свободно «открыть» эти рубежи, как в науку хлынула бы масса всякой ереси. В этой главе я предприму откровенно антинаучный экскурс за границы научного знания, чтобы узнать, нет ли там чего-то, что может представлять интерес с точки зрения исследования глобальных катастроф.

Глобальная катастрофа относится к категории неведомых и непроверяемых ситуаций и потому попадает в ту область, где обычно все определяется верой (или религией). А в этой области представление о конце света неизбежно оказывается связанным с другими объектами веры, причем у каждой религии своя эсхатология. Тем не менее, когда речь идет о спасении жизни, людям свойственно прибегать даже к антинаучным методам борьбы (можно вспомнить о множестве ритуалов при запуске ракет на Байконуре и т. д.).

Здесь следует отметить, что любые идеи о том, что мы уже обладаем бессмертием, радикально меняют смысл и ценность представлений о глобальной катастрофе. Например, вера в неизбежность и позитивность конца света была раньше свойственна христианству (хотя сейчас вряд ли эту идею принимают буквально). Люди в эпоху Средневековья жили с ожиданием этого события, и оно воспринималось ими как освобождение. Когда впереди ждет бессмертие, то катастрофа перестает быть всеобщей – она касается только некоей части мира и потому может даже приветствоваться.

Особняком по отношению к проблеме глобальных рисков стоят несколько дисциплин, которые стараются придать себе статус научности, однако в целом отвергаются научным сообществом. Тем не менее принцип предосторожности заставляет нас рассмотреть их аргументы. Поскольку, как мы уже говорили, любое новое открытие меняет картину глобальных рисков, и скорее всего в сторону их увеличения.
Уфология

Основной вопрос уфологии заключается в том, стоит ли за наблюдаемыми на небе непонятными явлениями нечто, что требует принципиально нового научного объяснения, или подобные явления связаны с ошибочным восприятием, галлюцинациями, мистификациями и случайными совпадениями, а также редкими, но не требующими изменения картины мира физическими явлениями, такими как спрайты и прочие формы сложных электрических разрядов.

Принципиально новое, что могла бы предложить уфология, это не обязательно подтверждение того, что НЛО – это космические корабли пришельцев. Есть много других предположений: что это плазменные формы жизни, путешественники во времени или из параллельных миров, жители подводной цивилизации и т. д. (см. статью Жака Вале «Пять аргументов против внеземного происхождения НЛО»[92]). Однако из того, что многие небесные явления удается объяснить естественными причинами, не следует, что нам когда-нибудь удастся объяснить все такие события.

В любом случае, если будет открыто, что за НЛО стоит нечто принципиально новое, это ухудшит наши шансы на выживание. Отметим, что именно так к НЛО относились военные – как к непредсказуемому источнику риска (до того, как будет доказано, что это только атмосферные явления).

Итак, риски в такой ситуации возрастают, потому что:

Во-первых, если за НЛО стоит не разум, а просто набор новых физических эффектов, это даст нам новое пространство, по которому можно будет перемещаться, размножаться в нем и воздействовать из него на Землю. Соответственно это даст новые способы создания «оружия судного дня».

Во-вторых, даже если НЛО – это корабли пришельцев, то трудно ожидать, что они начнут спасать земную цивилизацию. Ведь раньше они не предотвращали, например, мировые войны. При этом столкновение с превосходящим разумом всегда гибельно для более слабого – оно чревато вымиранием или культурным растворением (вспомним, например, печальную историю австралийских аборигенов или индейцев).
Парапсихология

Парапсихология также борется за то, чтобы ее признали наукой, и стремится доказать, что предмет ее исследования существует. В целом то, что она предсказывает, гораздо менее фантастично, чем свойства квантовой сопряженности, которыми обладают элементарные частицы. Поэтому наилучшие попытки научного обоснования парапсихологических явлений, таких как телепатия и предвидение, основаны на теориях о квантовой природе сознания.

Один из наиболее интересных проектов на эту тему – remote viewing Инго Свана[93] – развивался в 80-е годы в США при ЦРУ, затем утратил поддержку правительства и его данные были широко опубликованы в Сети. Идея проекта заключалась в создании методики формального обучения реципиентов удаленному восприятию на расстоянии и ее использовании затем для целей разведки. Возможно, отказ от проекта был связан с тем, что были найдены более эффективные техники удаленного восприятия, а может, с тем, что они были признаны бесполезными.

Теперь представим себе, что парапсихология достигла своих целей и на самом деле нашла способ легко демонстрировать и применять такие явления, как телепатия и предвидение.

Здесь возможны два варианта. Первый заключается в том, что простые парапсихологические явления получают научное подтверждение и начинают широко применяться на практике. Второй вариант состоит в том, что сделанные открытия являются настолько масштабными, что полностью изменяют нашу картину мира.

На первый взгляд способность читать мысли всех людей и предчувствовать будущие катастрофы была бы крайне полезна в борьбе как с террористами, так и с прочими рисками. Однако в этом случае мы опять получаем средство мгновенного воздействия на всех людей и среду для саморазмножающихся объектов – то есть базовые инструменты для создания нового «оружия судного дня». Следовательно, открытие телепатии не сделает наш мир безопаснее; напротив, оно создаст новое пространство для борьбы «щита и меча» с непредсказуемыми последствиями.

Предвидение, по принципу самосбывающихся пророчеств, может создать ситуацию стратегической нестабильности. Пример такой нестабильности показан в фильме «Особое мнение», где способность предсказывать намерения другого государства приводит к войне. С предсказаниями возникает также проблема петель обратных связей в духе «вернуться в прошлое и убить своего дедушку», смысл которых в том, что или предсказание неизбежно, или это не предсказание.

Вариант с радикальным изменением картины мира, безусловно, имеет более серьезные последствия. Такое изменение состояло бы в значительном повышении роли субъекта в мироздании и в снижении роли объективного мира. Нет нужды говорить, что такого рода открытия тесно смыкались бы с предсказаниями различных религиозных учений. Возможно, что в этом случае проблема гибели человечества сильно трансформировалась бы, так как изменилось бы само содержание терминов «гибель» и «человечество». Однако даже если бы мы «открыли Господа Бога», это не обещало бы нам «спасения человечества» в его нынешнем виде, поскольку, как уже говорилось, во многих религиях предусмотрен (и приветствуется) апокалипсис.

Впрочем, даже при том, что соответствующих научных открытий еще не сделано, предпринимаются попытки действовать так, как будто это уже произошло. Одним из популярных способов борьбы за спасение мира являются коллективные групповые медитации, которые организуются в определенное время по всему земному шару. Никакой очевидной пользы или вреда от этого зафиксировано не было.

Интересной формой изменения картины мира мог бы считаться последовательный солипсизм, то есть представление о том, что только я-сейчас реально существую, а мир – это форма отражения моего сознания. Например, многие учения в стиле New Age неявно разделяют эту точку зрения, утверждая, что «все ваши желания сбываются», «вселенная слышит вас». В этом случае способом сохранения мира было бы пребывание в позитивном устойчивом состоянии, которое отражается вовне. Вместе с тем у каждого бывают приступы ненависти к себе и другим, и если бы эта система работала в точности, то мир, даже субъективный, давно бы уже погиб. Если же предположить, что есть некий разумный «фильтр желаний», то мы возвращаемся к картине мира с Богом, где окончательное решение о разрушении и создании мира остается за ним. А поскольку Бог находится за пределами мира, то любые события, здесь происходящие, не являются ни окончательной катастрофой, ни глобальной. Однако возможно, что ситуация гораздо сложнее, чем позволяет себе представить человеческая теология, и таким образом разрешаются все противоречия.
Альтернативные физические теории

Самоучек – ниспровергателей Эйнштейна всегда было немало, однако даже помимо них – в рамках вполне общепринятой физики, развиваемой профессиональными теоретиками, – достаточно теорий, которые могут существенно изменить наши взгляды на мир и проблему глобальных катастроф.

Прежде всего это разные теории, которые предсказывают новые пространства, в которых могут развиваться риски, и новые физические эффекты, обещающие новые виды оружия, а также описывающие разные альтернативные сценарии природных катастроф. Кроме того, есть ряд теорий, которые предполагают полную смену картины мира. Часто «альтернативщики» стараются привлечь к себе внимание, показывая, как открытые ими новые эффекты могут привести к разным катастрофам. И хотя большинство людей правильно распознают такие заявления как саморекламу, возможно, надо уделять им чуть больше внимания, так как в одном случае на тысячу за ними может быть своя правда.