Рядом с экватором, в 115 километрах от побережья Северной Африки, расположились Канарские острова. С атлантического берега Африки издалека видна вершина Пик-де-Тейде – самого высокого (3718 м) действующего вулкана этих островов. О самих островах известно с незапамятных времён. Например, уже Птолемей упоминал об области «Gannaria prom.», расположенной севернее мыса Нун, на широте самого западного канарского острова.

Первыми их посетителями можно назвать прагреческих мореплавателей, жителей Эгейского архипелага (потомков которых греки потом называли пеласгами и лелегами), задолго до финикийцев бороздивших просторы Средиземноморья и Атлантики. Но и современная карта средиземного моря и атлантического побережья очень мало похожа на ту, что была в древние эпохи. В результате природных и планетарных катаклизмов были затомлены острова Эгейского бассейна, уровень Средиземного моря значительно увеличился, Канарские и более западные острова и, вероятно, перешейки, соединявшие их между собой и с одним из материков, погрузились в океан. В древние времена финикийцы, карфагеняне, египтяне и греки, плавая вдоль берегов Африки, не могли не заметить архипелага.

Арабские пираты тоже хорошо знали Канарский архипелаг и называли его «Счастливыми островами» (Джазир-ал-Калида). В средние века эти острова неоднократно «открывались» европейскими мореплавателями и становились объектами нападений и притязаний корсаров всевозможного происхождения: генуэзцев, норманнов, нормандцев, португальцев, испанцев, выходцев из Кастилии и с берегов Бискайского залива. Морское пиратство на Канарских островах широко известно в истории. Бывали на Канарских островах и великие путешественники Христофор Колумб и Фернан Магеллан, запасаясь здесь водой, дровами и провиантом перед дальними плаваниями.

О древнем населении Канарских островов у древних авторов сохранились самые противоречивые и неожиданные сведения. Но до сих пор никто не знает, откуда три тысячи лет назад там появились первые поселенцы, гуанчи, – высокие белокожие голубоглазые люди с огненно-рыжими волосами. Возможно, это единственный народ в мире, не имевший ко времени прихода европейцев даже примитивного флота. При этом они были отличными пловцами и могли плавать от одного острова архипелага до другого, как амфибии. Название «гуанчи» – это не самоназвание местных племён, а видоизменённое в испанском языке местное слово «wandhi» (в единственном числе «wandhs») – «люди; местные, уроженцы», по другим сведениям «дети вулкана». Сами себя они называли по местным названиям островов, где они жили. Гуанчами именовали в основном только жителей о. Тенерифе, а остальных островитян называли «канариос» или «гуанчес». В их древних легендах можно встретить упоминания о том, что люди племени вышли из недр Тейде – огнедышащей горы о.Тенерифе – самого высокого вулкана Канарских островов. Геологи считают, что этот вулканический архипелаг, состоящий из 13 крупных и мелких островов, был ранее частью Африканского континента и острова отошли от материка в результате тектонической деятельности и движения земной коры.

Известно, что жители о.Тенерифе поклонялись Солнцу, жители о.Лансарот – богу-человеку, а жители о.Пальма – богу-собаке. Население состояло из нескольких этнических групп. Меньшую часть составляли черноволосые люди низкого роста, близкие к средиземноморскому типу. Основное же и самое многочисленное население составляли высокие светлокожие сильные люди ростом более двух метров с голубыми глазами, светлыми, русыми и рыжеватыми волосами. Их антропологи называют потомками кроманьонцев, а атлантологи выходцами с затонувшей Атлантиды. Известно, что гуанчи жили в пещерах, которые сами выдалбливали в скалах (их сейчас может обследовать любой желающий), и ходили в небольших накидках из козьих шкур или совершенно обнаженные, ведь климат на островах всегда был комфортным для людей. Но несмотря на столь простой быт, гуанчи заботились о воспитании своих детей. Правда, воспитание подрастающего поколения понималось коренными жителями островов весьма своеобразно. Всех юных девушек они отправляли в специальное заведение – моне, для того чтобы подготовить их к замужеству. Подготовка же состояла лишь в том, что девушек откармливали до стакилограммового веса. Более стройные невесты на Канарах у женихов успехом не пользовались. Считалось, что лишь такая женщина сможет родить здорового и сильного ребёнка. Не зная плуга, канарцы выращивали злаки и пекли великолепные лепешки, а рацион свой пополняли плодами, грибами и морской рыбой. В деревнях до сих пор гуанчские лепешки «гофио» (gofio) остаются любимым блюдом. Гуанчи не знали гончарного круга, но изготавливали глиняные изделия по технологии, которой до сих пор пользуются современные жители Канарских островов и берберы. Гуанчи не признавали ни золота, ни серебра, ни драгоценных камней. Единственными их сокровищами были райские острова. Но эти сокровища оказались слишком притягательны для европейцев. О языке гуанчей известно лишь то, что на каждом острове существовал собственный диалект, и все они были освоены испанскими поселенцами, так что до сих пор местный вариант кастильского языка (наречие испанского) содержит множество «канаризмов», поэтому понимать местных жителей, даже зная хорошо испанский, непросто.

Первые мореплаватели, оказавшиеся на Канарских островах, были поражены языком, с помощью которого гуанчи общались друг с другом. Находясь рядом, люди просто беззвучно шевелили губами и при этом прекрасно понимали друг друга, а на расстоянии общались при помощи… свиста. Завоеватель островов француз-нормандец барон Жан де Бетанкур записал в одном из своих дневников: «Остров Гомера – родина высоких людей, которые владеют самым замечательным из всех языков. Они говорят губами, как если бы у них не было языка вообще. У этих людей существует легенда о том, что их, ни в чём не повинных, жестоко наказал какой-то правитель, приказавший отрезать им языки и отправить на остров. Судя по тому, как они разговаривают, в эту легенду можно верить». Невероятно, но факт – гомерцы могли переговариваться с помощью свиста на расстоянии в 15 километров! И это были не какие-то заранее условленные сигналы, а самый настоящий разговорный язык, на котором можно было говорить сколь угодно долго и о чём угодно. Разумеется только с друг другом, а не с «немыми», по мнению островитян, пришельцами (моряками, испанцами, туристами и пр.). Гуанчи исчезли, а вот их язык свиста жив до сих пор, и их потомки – современное население пользуется им при необходимости. Могут даже пересвистываться, как канарейки, изумляя многочисленных туристов. Язык их свиста получил у лингвистов название «сильбо Гомеры», т.к. язык-свист сохранился только у жителей о.Гомеры.

Кроме своего удивительного «свистящего» языка гуанчи прославились тем, что, помимо овец, коз и свиней, разводили огромных собак бардино (бердинос), из которых получились современные и уже менее крупные мастиффы. У псов были большие выпученные глаза и злобный нрав. Они прекрасно защищали скот своих хозяев от посягательств недоброжелательных соседей. Кстати, в отличие от гуанчей псы до сих пор процветают на островах, с большим успехом охраняя частные владения и не упуская возможности задать хорошую трёпку непрошенному гостю или зазевавшемуся туристу. Может поэтому, поражённые грозным видом и нравов этих собак, древние историки (например, Плиний Старший) выводили название островов от латинского слова «canis» (собака).

Во главе каждого канарского племени стоял предводитель, которого называли «менсей» (mencey). Конкистадоры называли его королем. Общество гуанчей делилось на два класса - люди благородного происхождения и плебеи. К отдельной категории относилось т.н. духовенство – каста жрецов. Жрецы носили одежды и головные уборы, подобные вавилонским. Они бальзамировали усопших, как египтяне, и хоронили их в куполообразных гробницах, как микенские греки, или в специальных могильных курганах (тумули - tumuli). Эллиот Смит в книге «Миграция ранних культур» тоже указывает на удивительное сходство их способов мумификации с древнеегипетскими: «Когда человек умирает, они сохраняют его тело следующим образом. Относят его в пещеру, распластывают на плоском камне и вскрывают, затем вынимают внутренности, промывают приготовленной соленой водой и смазывают смесью из овечьего жира, перегнившей сосновой смолы, измельченной пемзы и кустарника брессос. Подготовленное тело высушивают на солнце в течение 15 дней и, когда оно высыхает и становится почти невесомым, заворачивают в овечьи шкуры, перетягивают кожаными ремнями и помещают в специальные гроты, находящиеся рядом с жилыми помещениями. Благодаря тому, что в пещерах держалась постоянная температура, мумии прекрасно сохранились до наших дней».

Другие свидетели того времени добавляют, что гуанчи ещё набивали тела ароматными травами

и благовониями, окропляли перед помещением в гроты алым соком «драконова дерева», известным своим антисептическим действием. Этот способ изготовления мумий напоминает древнеегипетский и перуанский. Среди трав, которыми начиняли мумии были найдены редкие травы, например, chenopodium ambrosiodes, которая использовалась при мумификации и перуанскими инками. Сейчас некоторые канарские мумии можно увидеть в музее г. Санта-Крус, столице Тенерифе.

По мнению западных учёных племена Канарских островов ко времени прихода испанцев находились на стадии «среднего неолита», вернее очень похожей на «средний неолит». О зарождении древней цивилизации на островах свидетельствуют Пирамиды Чакона, обнаруженные на о.Тенерифе в долине Гюимар (Guimar). Но у канарцев была и своя письменность, оставшаяся в наскальных надписях. Больше всего наскальных надписей и рисунков сохранилось на самом западном из Канарских островов, на пороге Нового Света – Йерро (Ферро). Их надписи напоминают прагреческие, критские, древнеливийские, финикийские и нумидийские письмена. Некоторые исследователи, указывая на их сходство с письмом туарегов, в основе которого древнеливийское письмо, определили их примерный возраст – не менее 2 тысяч лет. К этому же времени относятся упоминания древними авторами о пребывании на островах древних ливийцев. Один испанский хронист записал слова одного их последних гуанчей о своем народе: «Отцы наши говорили, что Бог, поселив нас на этом острове, потом забыл про нас. Но однажды он вернётся вместе с Солнцем (с Востока!), которому он велел рождаться каждое утро и которое нас породило (они солнцепоклонники!)». Уже в наше время у найденных мумий была определена группа крови, роднящая их хозяев с древним населением Северо-Западной Европы, а среди найденных орудий труда и утвари есть предметы, относящиеся к энеолиту Лигурии, т.е. европейскому Средиземноморью.

Гуанчи не знали ни металлического, ни огнестрельного оружия, однако своим деревянным и каменным (длинные и острые лезвия из вулканического камня) оружием могли дать отпор любому врагу. Монахи, сопровождавшие Бетанкура, решившего создать на островах своё королевство, писали: «Народу здесь много, но они очень высокие и сильные, и их трудно взять живыми… Они решительные и беспощадные, если берут кого-то в плен, то убивают». Впрочем, другие свидетельствуют, что поначалу гуанчи отличались исключительным миролюбием, заклятых врагов могли снова признать друзьями, вели себя благородно и даже освобождали пленных. К оружию старались не прибегать, а поссорившись с соседями, просто отгораживались от них каменной стеной. Например, на о. Фуэртевентуре («Великое приключение») такая стена разделила пополам весь остров. Жаль только, что эти стены не спасли острова от пиратов и конкистадоров. Позднее, основываясь на этих свидетельствах, испанский поэт Антонио де Виана писал: «Они были добродетельны, честны и смелы, в них сочетались все лучшие человеческие качества: великодушие, ловкость, мужество, атлетическая сила, стойкость души и тела, приветливые лица, пытливый ум, пылкий патриотизм, любовь к свободе…». Мечтавший о своём королевстве барон Жан де Бетанкур в начале XV века вмешался в войну островитян с испанцами и между собой. Хитростью и при помощи обращённых в христианство канарцев ему удалось завоевать несколько островов и стать на некоторое время неофициальным правителем Канар, действительным же правителем этих островов был испанский король.

В 1360 году в бухту Гандо на одном из о.Гран-Канария («Великая Канария») архипелага вошли два испанских корабля. Местное население, узнав в них пиратов принялось кидать в пришельцев камнями. Углубившихся в глубь острова пришельцев они захватили в плен. Испуганные испанцы покинули бухту. С пленниками обращались весьма гуманно, потому как, пишет Абреу де Галиндо, у них был обычай обращаться так с побеждённым противником. Испанские захватчики в течение 134 лет воевали с коренным населением Канарских островов. Вооруженные лишь копьями, луками со стрелами да каменными ножами и топорами, гуанчи оказывали захватчикам упорное сопротивление, они всегда сражались до конца, а если сдавались, то только ради спасения женщин и детей. Силы были неравными. За 80 лет войны только на «Великом острове» армия гуанчей уменьшилась с 14 тысяч до 600 человек. В жестоких битвах, будучи окружёнными превосходящими силами противника, большинство гуанчей бросалось в пропасть, оставляя испанцам тысячи женщин, стариков и детей. Последним был покорен о. Тенерифе, жители которого считались самыми непокорными и воинственными. В его горах партизанская война длилась до конца 1495 года. После захвата острова только кое–где в пещерах сохранилась горстка людей большого некогда племени, но и они вскоре умерли от занесённой европейцами чумы, свирепствовавшей по всей Европе. Уцелевших жителей лишили всех прав, а страна их стала территорией Испании. Испанцы устроили там гасиенды, где были вынуждены батрачить потомки гордого народа.

Больше «повезло» жителям о.Гомеры, обращённые в христианство жители признали власть Бетанкура и находились по защитой испанской короны. Позднее за проявленную жестокость к жителям острова новый наместник Пераза Эррера был даже вызван в Мадрид и подвергнут пожизненному заключению. Приехавшие после этого новые поселенцы смешались с аборигенами и породили новый народ – сегодняшнее население острова. Королева Изабелла не раз спасала тысячи проданных в рабство островитян и с других островов. Но приходили всё новые любители жестокости и лёгкой наживы, и истребление гуанчей продолжалось.

В итоге к XVII веку из более 20 тысяч гуанчей, известных ко времени начала захвата острова, большая часть населения была истреблена, продана в рабство на невольничьи рынки Испании и Магриба. Последняя тысяча островитян смешалась с франко-испанскими колонистами и утратила свой язык. Но они первыми из завоёванных конкистадорами народов получили полное испанское гражданство. Хотя этого оказалось слишком мало, чтобы в чистоте сохранить свой расовый тип, свою самобытную культуру. Так прекратили свое существование голубоглазые великаны, общавшиеся между собой на свистящем языке тропических птиц и хоронившие своих покойников в пещерах рядом с жильём, но сумевшие в течении более 150 лет оказывать достойное сопротивление вооружённым до зубов захватчикам. После захвата островов озверелые испанцы разрушали и оскверняли даже захоронения гуанчей с сотнями и тысячами мумий…

Язык гуанчей постепенно уходит в небытие, надписи так и не расшифрованы, многое в их истории остается непонятным. Но современные жители Канарских островов считают, что кровь древних гуанчей до сих пор течет в их жилах. «Настоящие канарцы – это те, чьи предки живут здесь не меньше пятисот лет, – говорят они ученым и туристам. – А если вы встретите на островах высокого рыжеволосого человека с голубыми глазами, то не сомневайтесь – перед вами истинный Гуанч!».