Человечество уже не живёт охотой и собирательством как некогда – с одним важным исключением. Рыба – единственное дикое животное, на которое мы охотимся в больших количествах. И всё же, мы можем стать последним поколением, которое занималось этим промыслом.

Целые виды морской жизни никогда больше не увидят свет в антропоцене (эпохе человека), не говоря уже о том, чтобы быть испробованными на вкус, если мы не обуздаем нашу ненасытную прожорливость в отношении рыбы. В прошлом году мировое потребление рыбы достигло рекордно высокой отметки 17 кг на человека в год, и это при продолжающемся уменьшении мировых запасов рыбы. В среднем, люди сейчас съедают в четыре раза больше рыбы, чем в 1950 году.

Около 85 процентов мировых запасов рыбы подвергаются чрезмерной эксплуатации, истощены, полностью выработаны или восстанавливаются после эксплуатации. Только на этой неделе в одном сообщении было выдвинуто предположение о том, что в Северном море между Великобританией и Скандинавией может быть меньше ста единиц трески в возрасте старше 13 лет. Это тревожный знак, свидетельствующий о том, что мы теряем рыбу, достаточно взрослую для того, чтобы приносить потомство, которое восполняет популяцию.

Большие участки морского дна в Средиземном и Северном морях теперь напоминают пустыню – моря освобождают от рыбы с использованием всё более эффективных методов, например, донного траления. А теперь эти щедро субсидируемые промышленные флоты вычищают и тропические океаны. Четверть улова ЕС теперь добывается за пределами европейских вод, большей частью в некогда богатых морях Западной Африки, где один траулер может вычерпать сотни тысяч килограмм рыбы за день. По данным Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН все западноафриканские рыбные места теперь переэксплуатированы, запасы прибрежных рыбных промыслов за последние 30 лет снизились на 50 процентов.

Ожидается, что к 2050 году объёмы улова в тропиках понизятся ещё на 40 процентов, и всё же в Африке и Юго-Восточной Азии на добычу рыбы (главным образом посредством традиционных форм ловли) как источник белка и минеральных веществ рассчитывают около 400 миллионов человек. Принимая во внимание ожидаемое неблагоприятное воздействие изменения климата на сельскохозяйственное производство, для удовлетворения своей потребности в питании люди будут больше, чем когда-либо полагаться на рыбу.

Политика предоставления субсидий огромным рыболовным флотам с целью вылова всё более убывающих запасов неприемлема с экологической точки зрения. К примеру, в Испании одна из трёх выловленных рыб оплачена за счёт субсидий. Правительства, озабоченные сохранением рабочих мест в рыболовной промышленности в краткосрочном отношении, по сути, платят людям за то, чтобы они поставили крест на своих долгосрочных трудовых перспективах – не говоря уже о последствиях для следующего поколения рыбаков. На долю традиционного промысла приходится половина рыбы мира, притом, что он обеспечивает 90 процентов рабочих мест отрасли.

Защита от истощения

Конечно, промышленно развитые страны не думают возвращаться к традиционным методам. Тем не менее, катастрофическое по своим последствиям управление отраслью нуждается в реформировании, если мы собираемся восстановить рыбные промыслы до самоподдерживающегося уровня. В одном только ЕС восстановление запасов привело бы к более крупным уловам, по оценкам, составляющим 3,5 миллионов тонн в год на сумму 2,7 миллиардов фунтов стерлингов.

Вместо системы, в которой члены ЕС усиленно работают локтями, чтобы получить квоту покрупнее – которые уже устанавливаются в размерах, далеко превышающих то, что может вынести биосфера – эксперты по рыбному промыслу предлагают, чтобы правительства самих стран устанавливали квоты, основываясь на уровне запасов в окружающих их водах. На рыбаков должны быть возложена ответственность за рыбу, которую они ловят – в конце концов, у них будет личная заинтересованность в повышении запасов – и это могло бы принять форму индивидуальных, обращающихся на рынке долей от квоты на вылов. Подобный курс положит конец ситуации трагедии общин (термин теории игр, обозначающий проблему переиспользования общественного блага членами общины; прим. mixednews.ru), когда каждый загребает в океане столько, сколько может, пока в сети его конкурентов не попала последняя рыба, и подобная практика получила успешное применение в странах от Исландии до Новой Зеландии и США. Результаты исследований показывают, что управление промыслами указанным способом означает, что у них в два раза повышаются шансы избежать коллапса по сравнению с промыслами с неограниченным к ним доступом.

В крайне истощённых зонах единственным способом восстановления запасов является учреждение заповедников, когда запрещается любой лов рыбы. На других участках требуется соответствующий надзор над соблюдением квот – рыболовные суда могут подлежать лицензированию и оснащению устройствами слежения, чтобы они не могли отклониться в охраняемые законом районы; могут проводиться выборочные проверки рыбы на предмет её размера и видового состава; рыбу можно даже метить, чтобы власти и потребители были уверены в безопасности для окружающей среды способа её добычи.

Другой выход заключается в принятии на вооружение обычного метода, при помощи которого человечество справлялось с нехваткой продовольствия, и переходе от охоты-собирательства к выращиванию.

В настоящий момент половина рыбы, которую мы едим, уже поступает с ферм – в Китае этот показатель составляет не менее 80 процентов – но в реализации этого варианта в промышленных масштабах кроются свои проблемы. Фермы заполняют дикой рыбой, которую затем нужно кормить – более крупная рыба вроде лосося и тунца съедает как минимум в 20 раз больше своего собственного веса в виде более мелкой рыбы вроде анчоусов и сельди. Это привело к чрезмерному вылову этой небольшой рыбы, но если выращиваемую на ферме рыбу держать на вегетарианской диете, ей не хватает ценных омега-3 кислот, которые делают её питательной, поэтому на вид и на вкус они уже не могут сравниться со своими разновидностями из естественной среды обитания. Учёные работают над созданием искусственной версии омеги-3 – существующие синтетические варианты создаются из природных рыбьих жиров.

Рыбоводческие фермы к тому же являются фактором повышенного загрязнения окружающей среды. Они источают ядовитые отходы – навозную жижу – которая является удобрением для водорослей в океане, сокращающих количество кислорода, доступного для других биологических видов, и приводит к образованию мёртвых зон. Так, лососевая рыбоводческая промышленность Шотландии производит такое же количество азотных отходов, какое содержат необработанные нечистоты 3,2 миллионов людей, т.е. более половины населения страны. Результатом стали кампании по запрету аквакультуры у прибрежных районов.

Выращиваемая на фермах рыба к тому же является рассадником инфекций и паразитов, от которых гибнет существенная часть рыбы – беглецы затем часто заражают популяции на воле. Заводчики пытаются контролировать инвазии антибиотиками, но обычно преуспевают лишь в создании более крупных проблем в виде устойчивости к антибиотикам.

Опасный хищник

Воздействие человечества на окружающую среду не ограничивается лишь рыбой, которую чаще всего можно встретить в меню. На экзотические морские создания от черепахи до ската-манты и морских млекопитающих ведётся охота до их полного истребления. Поголовье акул во всём мире, например, сократилось на 80 процентов, причём треть видов акул теперь находится на грани вымирания. Основной морской хищник уже не акула – это мы сами.

Падение численности акул значительно сказывается на состоянии морской экосистемы: оно может привести к увеличению количества рыб, расположенных ниже в пищевой цепочке, что в свою очередь может повлечь катастрофические последствия для популяции такой очень мелкой формы морской жизни, как планктон. В отсутствие крохотнейших созданий под угрозу попадает вся система.

Одним из последствий является увеличение численности медуз, но по морской экосистеме бьют и чрезмерный вылов, и загрязнение, и изменение климата и закисление (процесс поглощения CO2 океаном; прим.). Более тёплые воды вытесняют виды в другую среду обитания, из-за чего часть их вымирает, а другие приспосабливаются путём создания совершенно новых гибридных видов. Между тем, траулеры собирают сетями прилов, куда попадают морские млекопитающие и даже морские птицы – ежегодно погибает не менее 320 тысяч морских птиц, попадающих в рыболовные снасти, что ставит популяции альбатросов и буревестников на грань исчезновения.

Некоторые способы решения проблемы проще, чем вы можете подумать. Морских птиц можно защитить, используя утяжелённые тросы (для более быстрого погружения крючков с наживкой в воду; прим.) и отпугивая птиц тросами с присоединёнными к ним развевающимися длинными узкими лентами – одни только эти методы при их применении уменьшили смертность морских птиц более чем на 85-99 процентов.

Призыв к сохранению окружающей среды

Чтобы защитить биологические виды, укреплению и распространению охраняемых морских заповедников предстоит пройти долгий путь. В настоящий момент под защитой находится менее 1 процента океана, хотя международное сообщество и согласилось поднять этот показатель до 10 процентов. Заповедники, при условии надлежащего патрулирования и мониторинга, действительно сохраняют морскую жизнь, и одно за другим государство выбирает этот путь. Например, крохотные острова Тихого океана (речь идёт об Островах Кука; прим.) объединились с целью создания гигантской природоохранной зоны площадью 1,1 миллиона квадратных километров. Не желая отставать, крупнейшую в мире в охраняемую морскую территорию создала Австралия, и к этим усилиям присоединяются страны со всего мира от Британии до Новой Зеландии.

Однако полезные как таковые морские заповедники – зачастую созданные вокруг таких точек, как коралловые рифы и скалистые острова – эффективны лишь в том случае, если у государства есть ресурсы для их патрулирования и охраны. Кроме того, многие морские существа, от китовых акул до китов, являются мигрирующими – они не остаются на охраняемых территориях, что облегчает охоту на них рыболовов. Что же необходимо, доказывают многие, это мобильные заповедники, которые следуют за мигрирующими животными, а также теми, которые меняют свою среду обитания из-за течений или климатических явлений вроде Эль-Ниньо.

Указанные зоны подлежат тщательному отбору и не должны оказывать отрицательного влияния на средства к существованию рыболовов. Например, в ходе одного исследования было обнаружено, что определение всего лишь 20 участков – 4 процентов мирового океана – в качестве охраняемых зон может защитить 108 видов (84 %) морских млекопитающих мира.

К середине XX века реки во многих европейских городах подверглись такой нещадной рыбной ловле, были так загрязнены и перегорожены плотинами, что в них почти не осталось рыбы, а многие виды исчезли в локальных масштабах. Но благодаря мерам по очистке, восстановлению берегов рек и ограничениям на ловлю, рыба возвращается в водоёмы, даже в центральной части городов. Десять лет назад мало кто мог даже представить себе, что лосось возвратится в мою местную реку, Темзу. Если можно вернуть рыбу обратно в «мёртвые» реки, то в случае с мировым океаном уж точно не всё потеряно.