Лето 1904 года в Тулоне выдалось жарким и душным. Четверо курсантов военного училища посчитали большим благом переезд в прохладные казармы четвёртого полка морской пехоты городка Морийона, где предстояло жить во время полевых учений. Учения выдались не слишком изматывающими, предполагавшими полуденный отдых, после которого молодые люди оказывались предоставленными самим себе.

ЗОЛОТОЙ ХРОНОМЕТР БОДЛЕРА

Этот досуг, когда из казарм запрещалось отлучаться, и породил проблемы, сопутствующие ленивой праздности. В результате будущие офицеры, не имея даже книг и шахмат, дабы хоть чем-то занять себя, погрузились, как они назвали своё новомодное хобби, в тяжкие грехи столоверчения, то есть в спиритические сеансы. И, надо признать, первый такой опыт их поразил. Круглый дубовый стол, вокруг которого они расселись, на крышке которого поместили ладони, сразу же, наклоняясь в разные стороны, принялся медленно вращаться и издавать громкие, режущие ушные перепонки, щелчки.

Так как помещение ярко освещалось сразу несколькими газовыми рожками, о внешних шутливых воздействиях на стол кого-либо из четверых говорить не приходилось. Лидер четвёрки, двадцатилетний де ла Фонтен, предложил перекладывать комбинации щелчков в буквы алфавита.

Друзья, задавая вопросы вслух, мгновенно преобразовывали щелчки в ответы. Задавали они свои первые вопросы сначала, по их выражению, духу абстрактному. Так узнали, что у кого лежит в карманах. И с более сложным заданием – чтением записей в закрытых записных книжках – невидимка блестяще справился. Де ла Фонтен спросил о том, кем был невидимка при жизни. Дух ответил: «Я Бодлер, автор вашей любимой книги «Цветы зла». Друзья, отказавшись верить в такой потрясающий контакт, потребовали вещественных доказательств.

Из пустоты возник карманный хронометр, плавно лёгший на ладонь де ла Фонтена. Хронометр точно показывал время.

На внутренней стороне его золотой крышки была выгравирована надпись «Шарль Бодлер».

До утра друзья горячо обсуждали события вечера, чтобы на другой день прочесть в газете о таинственной пропаже памятной вещи из закрытого секретера Гийома, племянника знаменитого поэта Бодлера, желавшего немедленно без огласки выкупить вещь у каждого, кто предъявит её. Разумеется, Гийом, дабы доказать право собственности, намеревался сверить номерную гравировку вещи с номерной гравировкой вещи предъявителя. Друзья решили сразу по окончании учений навестить племянника поэта.

ПОЭТ БЛАГОДАРИТ И ОБЕЩАЕТ

Для начала, даже не распаковав чемоданы, офицеры покинули старинный особняк на парижской улице Республики и, преодолев короткий путь до дома на той же улице, где жил племянник поэта, предстали перед ним. Поздоровавшись и предложив чаю, месье Гийом сказал, что ему не терпится взглянуть на хронометр и сверить номерную гравировку.

Друзья, вручив часы, стали наблюдать за реакцией. Реакция оказалась близкой к обмороку, что и случилось, когда месье Гийом узнал, каким образом хронометр очутился в казармах, отстоящих десятки лье от столицы. Они передали де ла Фонтену пустой футляр из-под исчезнувшего хронометра, на золочёной подложке которого были выгравированы цифры 56478. Племянник поэта осведомился, совпадают ли они с цифрами на крышке. Услышав ответ, месье Гийом, как истинный француз, хоть и небогатый, но благородный, позвал повара и заказал на вечер ужин сплошь из изысканных блюд и вин. Пир, весёлый, полный шуток и болтовни, завершился тем, что изрядно захмелевший хозяин предложил гостям за кофе с пирожными попытаться вызвать мятущуюся душу дядюшки, при жизни, как известно, отнюдь не моралиста.

Предложение приняли. Круглый карточный стол в свете дюжины изрядно горевших свечей повёл себя подобно взбесившемуся жеребцу. Скакал. Вырывался из рук пытавшихся угомонить его офицеров. Когда надолго и накрепко прилип к потолку, раздались знакомые, отчётливые щелчки, сгустившиеся где-то в воздухе над центром напольного ковра.

Де ла Фонтен, не потеряв самообладания, довёл месье Гийому послание его родственника. Бодлер либо субстанция, выступающая от его имени, ошеломила: «Пусть племянник отбросит скепсис, поверит, что в конце телесной жизни ждёт жизнь более совершенная и духовная. Чтобы он не сомневался, пришлось позабавиться трюками с часами. Благодарю молодых господ за то, что они помогли мне». Далее дух сказал, что спиритические сеансы необходимо продолжить. Причём обязательно при участии племянника, ибо всех без исключения ждут слова пророческой правды.

ЗРИМЫЕ МИРЫ ПРОРОЧЕСТВ

Особняк на улице Республики, в бельэтаже которого офицеры и племянник Бодлера практиковали спиритические сеансы, до наших дней пользуется дурной славой среди парижан. Не удивительно. Лишь в XIX и XX веках здесь свели счёты с жизнью двенадцать его владельцев и постояльцев.

Не останавливаясь на особенностях приёмов, типичных для всех спиритических сеансов, остановимся на деталях, без преувеличения, судьбоносной информации, переданной загадочным невидимкой участникам. Так, «дух Бодлера» призвал, набравшись мужества, смириться с невосполнимыми утратами, которые, увы, уже состоялись. Офицеры и месье Гийом истребовали конкретизации. И что же? «Дух» отстучал информацию о гибели в результате коварства лейтенанта Макорже и сержанта Ревана. Оперативно проверить эти сведения не представлялось возможным, так как Макорже и Реван служили в Индокитае, дислокация их частей была неизвестна.

Участники спиритического сеанса, полушутя-полусерьёзно сказали невидимке, чтобы он прекратил говорить о грустном. И если хочет опечалить, то пусть это сделает в последний раз. Невидимка, потушив лампы и задув свечи, проинформировал о датах «оставления бренного мира» каждым. По времени получалось, что смертные часы грядут очень и очень не скоро. Офицеры и месье Гийом, послав слугу за шампанским, на четырёх листах плотной бумаги зафиксировав время отпущенной жизни, запечатали в четыре плотных пакета и залили склейки сургучом с именной печаткой семейства Бодлеров. Поутру пакеты были переданы нотариусу с условием вскрыть ровно через сто лет. На дворе тогда стоял 1905 год. В 2005 году пакеты были вскрыты. Их содержимое не оставляло сомнений в том, что невидимка не солгал. Не осталось сомнений в том, что за чудесами, развернувшимися в Морийоне и Париже, таился полтергейст.

В последней главе книги де ла Фонтен «Диалоги с духом» пишет о том, что он узнал о трагической гибели сержанта Ревана и лейтенанта Макорже, когда в Индокитае, в Сайгоне, повстречал одного из приятелей, лейтенанта Жако, сообщившего, что во время облавы в посёлке аборигенов было найдено оружие сержанта и лейтенанта. После того как к вождю племени, промышляющего людоедством, были «применены негуманные приёмы», он вынужденно признался в том, что французов просто-напросто съели. Тем самым, причём шаг за шагом, нашло подтверждение пророчество невидимки, того, кто называл себя духом поэта Бодлера.